Не успех, а результат!

«Все знают, что в нашем несовершенном мире все мы живем на пересечении бесчисленных непримиримых полюсов и противоборствующих факторов. Но этого мало. Еще надо понимать, как жить с этой непримиримостью и пытаться хоть что-то сделать»
Александр Лебедев

Уодних масштабы деятельности крупного российского бизнесмена и активного политика Александра Лебедева вызывают восхищение, у других – головную боль. Здесь срабатывает закон завоевания внимания: пусть лучше ваше имя подвергнут критике, чем проигнорируют. У Александра Лебедева это получается – за ним прочно закрепился имидж возмутителя спокойствия. Карьеру в политике он начал с того, что в 2003 г. баллотировался на пост мэра Москвы, противопоставив себя Лужкову и спровоцировав общественный резонанс. Он и сейчас продолжает оппонировать московским властям в качестве депутата Госдумы: выступает против бюрократии, коррупции чиновников, слияния семейного и государственного бизнесов. А кто против этого не выступает? Но дело ведь не просто в колебаниях воздуха, а в реальных результатах. Недавний громкий триумф Лебедева – подписан указ вывести игорный бизнес из крупных городов в определенные резервации. Он долго за это боролся и победил, приобретя множество врагов. Но у бывшего разведчика Лебедева к врагам особое отношение: «Люди черпают гораздо больше сил и энергии у своих врагов и противников, чем это может показаться на первый взгляд».

Вы постоянно с чем-то боретесь, причем с тем, с чем бороться практически невозможно: пробить строительство дешевого жилья, улучшить дороги, вынести игорный бизнес за пределы мегаполисов, ограничить аппетиты чиновников… Не напоминает ли вам это борьбу Дон Кихота с ветряными мельницами?
Меня можно было бы сравнивать с Дон Кихотом, если бы не было реальных результатов. Конечно, можно сказать, что я занимаюсь мелочами, но эти мелочи интересуют всех. Я стараюсь делать какие-то вещи (и не скрываю этого), которые должно делать, но не делает государство. У меня что-то получается, что-то нет. Но вообще-то, строго говоря, многое из этого должен делать не я и не частный сектор. У нас же многие в бизнесе считают, что мы должны обеспечивать рабочие места и платить налоги. И на этом все. А строить центры детских лейкозов или восстанавливать театры им неинтересно. Гораздо больше меня интересует проблема «маленького», обычного человека в тех сферах, которыми я занимаюсь. Почему я так рьяно выступал против игорных автоматов в городе? Потому что это тот же наркотик, на что тратятся последние копейки «подсевших», а игорный бизнес только обогащается за их счет. Когда я боролся за их удаление от мегаполисов, никто, кроме президента, меня не поддержал. Наоборот, советовали надеть бронежилет или спрашивали, сколько денег надо дать. Этот вопрос решился с помощью президента, но очень много осталось других нерешенных. Я с правоохранительными органами имею личный многолетний опыт общения. То, что там происходит, чудовищно. Если со мной, крупным бизнесменом, там ужасно поступают, то что уже говорить про обычного человека? Но это не основание для того, чтобы не пытаться что-то делать.

Ваш личный путь многим интересен: из науки ушли в разведку, из разведки – в бизнес, из бизнеса – в политику, и везде вы добились значительных успехов. Можете объяснить мотивации вашего выбора в разные периоды жизни?
Наука – это такая субстанция, которая должна быть тебе интересна постоянно. Я наукой занимался с институтской скамьи и в разведку не собирался. Но мне сказали, что свою тему я не смогу здесь разрабатывать – перспектив нет. А там будут другие возможности. Поэтому выбор был сделан. И работа интересной была, и образование второе высшее, и знание языков, и способность получить доступ к изучению чужой культуры страны, которая считалась тогда идеологическим врагом. Если честно, я любил Родину, но не любил советский строй. Это тоже был мотив выбора. А потом, когда Союз стал раскалываться, никакого интереса к нашей разведке никто не проявлял. В разведке нечего было уже делать, тем более отношение к нам было, как к КГБ, что, конечно, совершенно неправильно. Разведка – это разведка, и никакого отношения она к преступлениям КГБ (репрессиям, ГУЛАГу, голодомору) не имеет. А в бизнес я ушел, поскольку (я и сейчас так считаю) это единственная возможность реализоваться, сделать так, чтобы у тебя в руках был инструмент для созидания.

Чем опыт, приобретенный в Службе внешней разведки, может помочь в бизнесе и в политике?
Меня постоянно обвиняют в том, что, когда был в разведке, я обзавелся нужными связями и знакомствами, которые мне потом пригодились. Но это все слишком преувеличено. Мне действительно помогло то, что реальное хорошее экономическое образование я приобрел тогда в Лондоне: сутками сидел в Сити, общался с практичными людьми. Мой советский экономический факультет в МГИМО к реальной экономике никакого отношения не имел. Еще в разведке была хорошая школа выживания и психологические навыки: с разными людьми приходилось общаться – я даже поседел в двадцать восемь лет. Такие профессиональные навыки необходимы в бизнесе. Но кто у нас из разведки вышел в крупные бизнесмены? Я таких не знаю. Свой успех я скорее объяснил бы хорошим экономическим образованием и умением выстраивать выгодные схемы управления бизнесом. А в принципе, талантливый человек всегда найдет свою нишу и сможет самореализоваться в любой области: бизнесе, науке, политике.

Почему вы не считаете себя олигархом в привычном смысле этого понятия и избрали другой образ жизни – не покупать футбольные клубы, например, а помогать искусству, театрам, больным детям?
Мне нравится одно изречение об олигархах Джона Фаулза: «Рано или поздно любое объединение избранных вынуждено прибегать к плохим средствам ради хороших целей. После этого они перестают быть объединением избранных и становятся обычными олигархами». Так вот я не хочу прибегать к плохим средствам и не желаю себя отождествлять с олигархами. У нас есть несколько придворных олигархов, которые ни к избранным, ни к бизнес-элите никакого отношения не имеют. Мне больших доходов не нужно, потому что масштаб моих личных потребностей очень невелик, в отличие от Абрамовича например. Я человек неазартный, и покупать клубы мне не очень интересно. Мне гораздо интереснее получить удовольствие от реставрации дома-музея Чехова, строительства храма или создания самой большой гостиницы в Украине. И наоборот, меня очень возмутил тот факт, что мне не дают привести в порядок набережную в Алуште. Данный вопрос уже несколько лет решается местными властями, а ведь мы собираемся подарить это городу. При том, что бизнес в Украине мне никакого солидного дохода не приносит – только моральное удовлетворение. Никому из чиновников нельзя объяснить, что и в большом бизнесе можно быть созидателем. Почему-то за границей это понимают: мне никто не мешает восстановить старинное общежитие, например, в Сорбонне.

Вы действительно верите в необходимость и возможность улучшения имиджа большого бизнеса за счет осознания им социальной миссии?
Когда значительная часть населения в стране живет за чертой бедности, говорить о понимании социальной миссии богатыми бессмысленно. А ведь именно это и происходит вокруг: им легче построить очередной офис бизнес-школы из стеклянного кирпича, чем выделить деньги для больных детей. Чиновникам даже выгодно иметь образ врага в лице бизнеса и списывать на него все катаклизмы в развале экономики. Куда только они не лезут, утверждая, что все могут. Но реально улучшить жизнь в стране может только бизнес, чиновники ничего не могут. Поэтому большому бизнесу надо целенаправленно позиционировать свой имидж, что он имеет свое социальное лицо, вес, может решить проблемы и с властью, и с обществом. Этого пока нет в той мере, в какой мне бы хотелось. Я постоянно об этом пишу, издаю книги, вложил деньги в «Новую газету», чтобы она не погибла и могла свободно высказывать свои мысли, ведь независимых СМИ у нас практически не осталось.

Психологи утверждают, что счастливые и самодостаточные люди в политику не идут. Не жалеете, что ушли из бизнеса – все-таки там меньше зависимости от чужой воли?
Должен же кто-то разгребать эти авгиевы конюшни. Я считаю, что у нас просто политики никакой не осталось, поэтому себя в ней очень одиноко чувствую и как-то пытаюсь заполнить этот вакуум. Все знают, что в нашем несовершенном мире все мы живем на пересечении бесчисленных непримиримых полюсов и противоборствующих факторов. Но этого мало. Еще надо понимать, как жить с этой непримиримостью, и пытаться хоть что-то сделать. А если ничего не делать, руководствуясь нашим национальным принципом «зачем браться, все равно ничего не получится», то действительно не получится. Надо капать на мозги – капля камень точит. И стены головой тоже надо прошибать. С первого раза не получится, но они же не вечные. Просто надо очень этого хотеть. Если говорить о счастье и самодостаточности, то когда что-то происходит, сдвигается с места, мне это приносит гораздо больше удовлетворения.