Правильное отношение к эгоизму

Не распыляться, не терять себя, знать себе цену – полезные качества как в профессии, так и на досуге.

Tридцать лет назад киевлянин Сергей Маковецкий работал монтировщиком декораций в театре им. Леси Украинки. Всего лишь год, после чего поехал в Москву поступать во все театральные вузы. И поступил. Сейчас Сергей Маковецкий самый молодой народный артист России, признан лучшим драматическим артистом Европы, снимается у знаменитых режиссеров, проводит свои мастер-классы на кинофестивалях. Например, на МКФ «Молодость» в Киеве он советовал молодым актерам: «В жизни мы думаем одно, говорим другое, поступаем по-третьему – вот так и нужно существовать на сцене. Но делать это надо так, чтобы вам поверили. Потому что делать и делать вид, что делаешь это совершенно разные вещи. Если я увлечен, это одно, а если делаю вид, что увлечен, – что-то другое. В игре главное – искренность. Нет искренности – меняйте профессию». У студентов лекции Маковецкого имеют небывалый успех. Мэтры говорят, что ему подвластна любая роль, для него нет невыполнимых задач. Голландский режиссер Йос Стеллинг снял фильм «Душка», которым открывался последний МКФ «Молодость». Он посвящен природе взаимоотношений между Восточной и Западной Европой. Одну из главных ролей в фильме сыграл Сергей Маковецкий. Его герой – русский по имени Душка, который живет одним днем и не заботится о будущем. Именно такое отношение к жизни, по мнению режиссера, свойственно жителям Восточной Европы. Согласен ли с такой философией Сергей Маковецкий, и как он сам вообще живет, какие принципы исповедует, чем занимается в свободное время?

Поклонник новизны
Несмотря на постоянную востребованность и в театре, и в кино, Сергей Маковецкий говорит, что для него «все равно существует этот свербящий вопрос: что делать, чем удивлять, что дальше? Поэтому не люблю повторяться и браться за то, чего никогда не делал. Я всегда ощущаю азарт, когда предлагают что-то новое. Актер должен идти на жертвы ради хорошего материала. Он должен любить разные жанры, не зацикливаться на чем-то одном. Хороший актер всегда пытается раздвинуть рамки своих возможностей. Роль Душки, которую мне предложил Стеллинг, была мне абсолютно непонятна, поэтому очень интересна. Этот человек взялся из ниоткуда, способен везде пройти и попасть в любое место. Стеллинг говорил, что восхищается его умением жить одним днем, не задумываясь о том, что будет завтра, потому что сам так не умеет. У меня же стояла задача сделать из Душки естественного человека, чтобы все в него поверили. И я нашел для него естественное поведение, например, он любит сладкое, кладет по восемь ложек сахара в стакан. На все есть свои приемы. Выигрывает не тот, кто копирует жизнь, а тот, кто умеет создать ее образ.

Могу ли я жить так, как мой герой, не думая о будущем? Я, собственно, так и жил раньше, но совершенно по другим причинам. Постоянно занимался искусством, и у меня не оставалось времени думать о том, например, где будет жить моя семья. Так и прожили 17 лет в общежитии. Все надеялся, что мне кто-то поможет. Потом у меня открылись глаза, я понял, что никто мне ни в чем не поможет, что сейчас все зависит от меня самого, а ни от кого-то другого. Стал решать этот вопрос сам. И решил. Можно, конечно, внутри оставаться пацаном, пускаться в авантюры, но ты не имеешь права на безответственные поступки, если от них зависит жизнь твоих близких».

Ценитель эгоизма
В детстве Маковецкому не терпелось поскорее стать школьником. Он где-то раздобыл портфель и каждый день приходил с ним на ближайшую остановку. Дожидался, когда подойдет трамвай, и гордо шел вдоль путей, весь светясь: смотрите, идет школьник! Трамвай проносился мимо, мальчик с портфелем возвращался, дожидался следующего – и все повторялось: «Я мог ходить так до полного изнеможения. Мне казалось, что весь мир смотрит на меня. На самом же деле никто в мою сторону и не глядел. А сегодня иду домой по Чистым прудам, мимо проезжает трамвай «Аннушка», и я чувствую, как все повернулись в мою сторону. Тогда никто, а сегодня – все. Вернее, весь трамвай. А в детстве казалось – весь мир».

Сейчас он знает, что без эгоцентризма творческий успех невозможен: «Когда человек снимает кино, им движет жуткий творческий эгоизм, и ему наплевать на то, что потом скажут люди. Режиссеру просто необходимо снимать так, как ему хочется, как требует его мироощущение. Для актера это тоже очень важно. Искусство вообще эгоцентрично. Творческие люди живут по своим законам. Все начинается с того, чем ты сможешь себя удивить, что нового для себя в первую очередь откроешь. Потом уже возникает вопрос, насколько ты отвечаешь перед обществом за то, что сделал. Этот вопрос всегда для меня спорный – зритель сам волен принимать фильм или отказаться от него. Я вообще за хорошее, правильное отношение к эгоизму. Не только в искусстве, но и в жизни. Человеку необходимо любимое дело, успех, самоотдача. Он не имеет права на ошибку. Его должны видеть красивым, подтянутым, молодым, успешным. И в этом деле он должен быть стопроцентным эгоистом. Он не имеет права полностью растворятся в семье, любви, иначе потеряет себя. В этом эгоизме, как ни странно, состоит наше творческое спасение».

Любитель комфорта
Когда у Маковецкого спрашивают о его хобби, он совершенно серьезно отвечает: «Лентяйничать, то есть ничего не делать». Но у него это редко получается. Может, поэтому ему присуща ностальгия по утерянному советскому досугу: «Первая проблема досуга – научиться получать от него удовольствие. Ошибочно было бы считать, будто человек, давно приученный к ежегодному отпуску в три недели, непременно стал бы счастливее, если бы ему неожиданно дали целых шесть. Для меня комфортный отпуск – 21 день, как раньше было в хороших санаториях, но получается вырваться только дней на пять. После такого отдыха я приезжаю совершенно разбитый, как будто вагоны разгружал. Потому что за это время организм не успевает восстановиться, надо по-другому: в первую неделю усталость только выходит из тебя, во вторую начинаешь отдыхать, в третью неделю оздоравливаешься и набираешься сил. Я тупо мечтаю как-нибудь поехать в санаторий на 21 день, но, наверное, это произойдет не скоро».

Став одним из самых высокооплачиваемых российских актеров, появляясь на премьерах в изысканных костюмах дорогих модельеров, Сергей Маковецкий был автоматически записан в любители роскоши. Но у него к этому совершенно другое отношение: «К роскоши я всегда относился прохладно, но стиль и комфорт – это для меня. У меня нет мании к шикарным костюмам, чтобы выложить за них последние деньги. Но я публичный человек и должен выглядеть соответственно. Одежда – тоже определенная игра. Я сейчас могу себе позволить прийти на вечер в сапогах и фуфайке, и все скажут, что это новый стиль. Но мне больше нравятся «Армани» и «Дольче и Габбана», потому что в их костюмах мне удобно. А вообще-то удовольствие – это вопрос вкуса и состояния души. Не все ведь можно купить за деньги. Один человек считает, что может доставить себе удовольствие сам. Другой полагает, что должен платить за это. Как будто цветы больше не растут в полях и садах, а встречаются исключительно в цветочных магазинах».