Свою историю рассказывает директор PR-агентства PM Partners Павел Марков: «Лежат на полке три подписанные пиар-стратегии для крупных автокомпаний. А рядом лежат контракты, которые не выполняются еще с весны». Падение авторынка на 56% за десять месяцев 2014 г. по сравнению с прошлым годом вынудил многие автомобильные компании практически впасть в анабиоз – неопределенный курс доллара и туманные перспективы экономики заставляют украинцев придерживать наличные деньги и покупать автомобили только в случае крайней необходимости. 

Впрочем, это касается не только авторынка. Все товары не первой необходимости – автомобили, одежда, аксессуары, банковские услуги и проч. – столкнулись с резким спадом покупательной активности. Это заставило, например, многие сети одежного ритейла, такие как Naf-Naf, Lee Coopers, New Look, вообще отказаться от работы на украинском рынке. Те, кто остался, затаились, долгосрочных планов не строят и предпочитают решать, что делать, по мере необходимости.  

Конец планам

За несколько дней до крушения крупнейшего американского инвестиционного банка Lehman Brothers эксперты МВФ прогнозировали, что сейчас «перспективы американской экономики улучшились» и стоит ждать рост ВВП стран на уровне 5%. То, что случилось дальше, мировые СМИ сразу же назвали самой большой в мире промашкой современного прогнозирования. Эксперты оказались неспособны увидеть зарождающийся кризис.

После этого фонды и организации, занимающиеся прогнозированием и моделированием, сразу потеряли не только доверие населения, но и значительную часть финансирования. По данным Intelligence Advanced Research Projects Activity, отчисления на прогнозирование в развитых странах в период с 2009 по 2012 г. упал на 40%. Сейчас все больше компаний считают, что долгосрочное прогнозирование отходит в прошлое. Главная причина этого – быстрые изменения темпа жизни в мире. Если раньше события, сильно влиявшие на биржевой курс, происходили каждые три-четыре дня, то теперь этот показатель сузился до одного-двух дней, по подсчетам Bloomberg. А в будущем скорость изменений может достичь нескольких часов.    

Главными факторами, отпугнувшими страны и компании от прогнозирования, стали слишком быстрая смена событий и рост данных, которые очень сложно обработать. Это если говорить об общемировой тенденции. Что касается Украины, то ситуацию усугубляют внутренние факторы. 
Во-первых, абсолютно туманные перспективы экономики. Военная ситуация на востоке страны не дает оснований для активного инвестирования, а девальвация гривни (практически вдвое с начала года) не позволяет строить бюджет хотя бы на год вперед. Во-вторых, компании постоянно находятся в ожидании новых законодательных изменений. Например, уже полгода аграриям обещают смену налогового режима, а добытчикам газа его поменяли за неделю, повысив ренту за недропользование с 28 до 55%. То есть пока не будет выполняться норма о том, что все налоговые изменения должны приниматься за полгода до начала нового бюджетного года, долгосрочное планирование будет оставаться сложным и увлекательным квестом для компаний. 

Несколько компаний разных секторов экономики поделились с  своим видением долгосрочного планирования в текущих условиях. 

Катерина Рожкова, и. о. председателя правления Platinum Bank

Бюджетный процесс состоится «при любой погоде». Особенно важен он сейчас. Сам по себе он ни что иное, как «оцифровка» стратегии и тактики. Поэтому без него никак нельзя, особенно в условиях нестабильности. Как правило, бюджет состоит из двух основных частей: бизнесовой, зависящей от объемов продаж, и административной (административных и прочих, не связанных напрямую с продажами расходов). В нынешних условиях непросто планировать бизнес-часть, поскольку очень много неизвестных: общее состояние экономики, курс, прогнозы ликвидности банковской системы и т. д. Поэтому, бюджетируя продажи, мы рассматриваем несколько сценариев. В течение года, скорее всего, эта часть будет корректироваться исходя из изменений общей ситуации. Админрасходы – условно постоянная часть бюджета, мы их будем планировать и контролировать очень жестко. Не можешь твердо спланировать доходы – сокращай и жестко контролируй расходы.

Горизонт планирования мы не уменьшали – это финансовый год, однако используем так называемый метод сколь­зя­щего бюджета, позволяющий нам на ежемесячной основе осуществлять «перерасчет» бюджета с учетом достигнутых фактических показателей и изменившихся допущений. Это не значит, что мы ежемесячно должны утверждать новый бюджет. Как раз наоборот. Это некая процедура «сверки», которая дает возможность понять, будут ли достигнуты бюджетные показатели при сложившихся условиях, чем обусловлены отклонения, требуется ли изменение тактики, принятие каких-то новых мер, чтобы обеспечить их достижение.

Григорий Иванов, представитель французской фирмы Cause в Украине и Беларуси

Семенные компании обычно работают в рамках маркетингового года. У нас это июнь – конец финансового года, а июль – его начало. Поэтому бюджет уже составлен. Но раз в полгода он пересматривается. К сожалению, сейчас изменяются и корректируются планы по рекламе и рабочим поездкам за границу. Все остальное практически стабильно. 

Бюджет и планы зависят от уровня продаж, поэтому приходится более тщательно просчитывать, насколько может быть сокращение продаж. Основной фактор риска – фактор курсовой нестабильности. Поскольку для нас основой успешного планирования являются специалисты, составляющие планы, и их облодание динамичной информацией, невозможно предугадать, как может поменяться курс. Но мы не можем планировать месяц на месяц: процесс производства семян имеет много отличий с другими производствами. Поэто­му мы составляем планы на три-пять лет, внося корректировки по результатам каждого сезона. А по продажам – план годовой по каждой позиции. Но и для нас стало ясно, что, поскольку процесс продаж замедлился, не надо планировать, а каждый день принимать решения: нестандартные и эффективные, чтобы пройти пике землетрясения валюты, от которой мы так сильно зависимы. 

Вена Белева, владелица сети кафе-кондитерских «Реприза»

В декабре-январе компании, как правило, готовят и защищают годовой бюджет. Эту практику мы сохранили, но серьезно пересмотрели значимость и важность этих планов, потому что все равно постоянно приходится их менять. Было бы хорошо, если бы затраты на аренду и электричество стали стабильными. То же касается и базовой части трудового вознаграждения – достичь договоренностей с трудовым коллективом по стабилизации заработной платы. Остальное (стоимость продуктов, курс и др.) мы не можем контролировать. Самые главные факторы, мешающие полностью спланировать будущий год, – высокий уровень непредсказуемого поведения потребителей, непредсказуемый курс валюты и соответственно цены на импортное сырье. Конечно, успешное планирование зависит от самих нас, и мы сделали все возможное в этом направлении. Но серьезное влияние имеют внешние факты. Соответственно сейчас бизнес стал заложником общих экономических и социальных процессов. Но вместе с тем эта ситуация позволяет мобилизовать нашу систему, наладить внутренние коммуникации, кроме того, это еще и возможность для роста компании.

Украинские публичные компании обновили минимум своей стоимости на мировых фондовых площадках. Данные бирж свидетельствуют, что с начала года акции украинских эмитентов подешевели на 35-90%. Основной причиной столь негативной динамики стала дестабилизация экономической и политической ситуации в стране, начиная с военного вторжения в Крым и его аннексии и заканчивая противостояниями в восточных регионах. Это привело к тому, что инвесторы, опасаясь потерь, разуверились в перспективности инвестиций в акции украинских компаний и некоторые из них даже стали сбрасывать акции. Вторая причина удешевления является следствием первой – девальвация гривни. Многие украинские эмитенты на протяжении года разочаровали своих акционеров и кредиторов финансовыми результатами, показав убытки.

При этом в каждом отчете появилась новая строка – «убытки от курсовых разниц», достигающие порой девятизначных цифр. В этой связи многие эмитенты, в частности, агрокомпании, вынуждены были корректировать инвестиционные планы, сокращая предполагаемые объемы инвестиций в разы, корректировать объемы выплаты дивидендов. Еще одна причина, существенно подкосившая интерес иностранных инвесторов к украинским компаниям, – объявление дефолта и несвоевременная публикация отчетов некоторыми участниками. В частности, после дефолта компании Агротон, объявленного еще в прошлом году, а также Мрії, подвергшейся дефолту в августе, настроения на рынке прямых иностранных инвестиций ухудшилось. Проблемы с публикацией отчета KSG Agro, Sadovaya Group привели к тому, что акции этих компаний и вовсе были изъяты из обращения на бирже. «Сейчас котировки падают все больше на эмоциях и негативном фоне, а не на фундаментальных факторах», – констатирует старший аналитик инвестиционной компании Арт-Капитал Андрей Патиота. Однако для каждой компании и отрасли существуют и субъективные моменты.

Десятка аутсайдеров

Лидером падения котировок стала компания Сергея Касьянова KSG Agro. Ее акции с начала года обвалились на 90%. «Компания находится на грани дефолта на фоне довольно высокого краткосрочного долга, низких цен на зерновые и негативного денежного потока от операционной деятельности за 9 месяцев 2014 г.», – говорит аналитик инвестиционной компании Eavex Capital Иван Дзвинка. Сам С. Касьянов признает сложное положение предприятия и отмечает, что переговоры о реструктуризации с банками усугубляет факт наличия у компании активов в Крыму, которые нынче заморожены. Их стоимость он оценивает в $10 млн.

Второе место среди лидеров по падению стоимости акций закрепилось за одним из крупнейших сыроделов страны – компанией Милкиленд Анатолия Юркевича. Бумаги компании подешевели на 82%. Причинами таких изменений стали, во-первых, российское эмбарго на поставку молочной продукции (а Россия, по словам начальника отдела по связям с инвесторами Милкиленда Сергея Трифонова, – крупнейший рынок сбыта для компании с долей около 60%). Злую шутку с компанией также сыграли девальвация и дефолт по долгам. Сейчас холдинг находится на стадии завершения переговоров о реструктуризации. Чтобы минимизировать потери, по словам Анатолия Юркевича, компания переориентировала свои экспортные поставки на азиатские рынки, а также оптимизировала ассортиментный портфель, сократив выпуск сыров в пользу сухого молока, которое хранится дольше и транспортируется легче. Это помогло Милкиленду минимизировать потери.

Третье место среди биржевых аутсайдеров закрепилось за компанией Ивана Гуты Мрія, которая после объявления дефолта по облигациям дестабилизировала рынок настолько, что о привлечение инвестиций из-за рубежа стали говорить шепотом. Стоимость Мрії с начала года снизилась на 76%.

«Помимо технического дефолта по долгам, на стоимости акций компании сказалось то, что группа выступает гарантом $200 млн. долгов другого бизнеса своего собственника», – говорит Иван Дзвинка. Сейчас компания всячески пытается убедить кредиторов списать почти 70% долгов в рамках процесса реструктуризации. В частности, одним из предложений, поступивших от компании кредиторам, было списание долга по курсу 8 грн./$. Кредиторы возмущены таким шагом, ведь общий долг, по оценкам комитета кредиторов, достигает $1,3 млрд. Переговоры продолжаются.

Сахарный гигант Виктора Иванчика – агропромхолдинг Астарта – оказался на четвертой ступени антирейтинга стоимости котировок. Его акции подешевели на 74%.

Девальвация, риск отсутствия роста цен на сахар на фоне ожидаемого роста производства сахара в этом сезоне из-за больших объемов его производства в этом году – основные причины. Однако компания диверсифицирует риски – осенью введен в эксплуатацию завод по переработке сои. Более того, Астарта, несмотря на ухудшение финансовых показателей, не теряет доверия инвесторов. Компания стала первым холдингом, которому Европейский инвестиционный банк выделил кредит в €50 млн. Эти средства компания направит на строительство элеваторов и развитие логистической инфраструктуры. 

Пятое место разделили между собой агрокомпании Agroliga и Agrogeneration – обе подешевели на 64%. Основная причина, как и для всех агрокомпаний, – низкие цены на зерно на внутреннем рынке из-за рекордных урожаев. Экспортные цены на зерно осенью достигли в июле минимума за четыре года – 2,3 тыс. грн. за тонну. 

Шестая ступень – за компанией Ferrexpo, акции которой с начала года подешевели на 60%. Несмотря на то что девальвация гривни для компании – явление положительное, ведь 100% продукции экспортируется, 40%-е падение цен на основной продукт железную руду подкосил финрезультаты компании и, следовательно, интерес к ней инвесторов. 

Более чем вдвое подешевели Senius Energy (-54%), Regal Petroleum (-53%), JKX Oil&Gas (-50%). Это связано с тем, что в целях увеличения бюджетных поступлений летом существенно повысилось налоговое бремя для нефтедобывающих компаний. К тому же не на руку вышеуказанным компаниям сыграли недавние инициативы Кабинета министров по обязательству частных нефтегазовых компаний продавать добытый газ НАК Нафтогаз.

Замыкает десятку лидеров по удешевлению яичный агрохолдинг Олега Бахматюка Авангард. «Девальвация, неоправданно и удивительно низкие финансовые показатели деятельности с начала года привели к тому, что компания подешевела на 50%», – говорит И. Дзвинка. Чтобы поддержать и кредиторов, и акционеров, собственник компании совместно с другими акционерами принял решение о выкупе части долга – на сумму $30 млн. Такое же падение стоимости показала Индустриальная молочная компания Александра Петрова. Причины тут сугубо конъюнктурные – низкие цены на зерно в 2014 г. Однако компания существенно расширила географию продаж и масштабы бизнеса, чем частично компенсирует потери.

Лидеры и исключения

Наиболее стойкими к удешевлению оказались компании-голубые фишки. Однако и на их стоимости девальвация и конъюнктурные риски отразились довольно сильно. В частности, Кернел Андрея Веревского подешевела на 45%. Показав плохие финансовые результаты, а также неудовлетворительные показатели деятельности сегмента по выращиванию зерновых, стоимость акций стала падать. Тем временем менеджмент компании перманентно осуществляет выкуп акций агрохолдинга небольшими порциями, чтобы поддержать его капитализацию и впоследствии на акциях подзаработать. 

На 43% подешевели акции компании Westa. Основная причина – девальвация, а также геополитический фактор. Кроме того, у фирмы накопилось много долгов, погасить которые она не сумела. Аналогичная ситуация и с Sadovaya Group, которая привлекла деньги у ЕБРР, после этого – у OTP Bank. «Позже деньги у Sadovaya Group закончились, но у человека появился дом в Дубаях», – иронично отмечает генеральный директор SP Advisors Ник Пиацца. Акции Sadovaya Group не торгуются с мая 2014 г. из-за невыполнения требований биржи по публикации финансовых результатов.

37% стоимости потерял крупнейший производитель курятины в Украине Мироновский хлебопродукт Юрия Косюка. Винят в этом девальвацию, которая привела к $302 млн. чистого убытка по итогам 9 месяцев 2014 г., в частности, из-за переоценки стоимости активов, а также закрытия рынков стран Таможенного союза.

Яичный холдинг Овостар Юнион потерял 36% своей цены по состоянию на январь 2014 г. «15% продаж компании – в гривне, около 70% производственных затрат в долларе, а также отложение реализации инвестиционной программы вселило в инвесторов сомнения, и цена акции поползла вниз», – говорит И. Дзвинка. Однако положительным является тот факт, что долг украинского подразделения отнесен на материнскую компанию, что минимизирует убытки от курсовых разниц и переоценки активов в связи с девальвацией.

Злостный нарушитель графика погашения долгов Агротон подешевел лишь на треть. Однако этот показатель относителен, ведь в прошлом году после объявления дефолта холдинг подешевел на 80%. Основными рисками работы с данным предприятием сегодня является расположение большей части его земель в Луганской области. 

Угледобывающая Coal Energy подешевела на 34% после 90%-го падения в 2013 г. «Более чем двукратное снижение производства компании в начале 2014 г. из-за перепроизводства отразилось на операционных и финансовых показателях предприятия. После, из-за того что активы компании находятся в зоне боевых действий и шахты практически не работают, инвесторы просто перестали покупать бумаги, выжидая лучших времен», – резюмирует И. Дзвинка. 

Единственной публичной компанией, не потерявшей вопреки общерыночному тренду своей стоимости, является Агрокультура, акции которой выросли в цене на 32% с начала года. Поясняется этот феномен тем, что до конца года здесь действует программа выкупа акций мажоритарным собственником, что и не позволяет акциям дешеветь.

В ожидании стабильности акции агрохолдингов очень чувствительно реагируют на любое политическое заявление, отмечают аналитики. Поэтому от детальных прогнозов и рекомендаций по ценовым параметрам бумаг инвестиционные аналитики стараются воздерживаться. «Если противостояние на востоке Украины удастся прекратить, интерес инвесторов к нашим компаниям должен возрасти», – полагает специалист департамента инвестиционного банкинга Pro Capital Investment Сергей Парпуланский. Только в этом случае стабилизируется экономическая ситуация, и курс национальной валюты может стать экономически обоснованным и прогнозируемым. 

Сейчас же эксперты и вовсе предпочитают не говорить о перспективах украинских эмитентов – станет ли легче, не знает никто. На фоне нынешней дестабилизации и потери доверия к украинским компаниям новых размещений в ближайшем будущем ожидать не стоит. Рисковать собственными средствами и бизнесом украинские бизнесмены научатся нескоро, ведь слишком велика цена, заплаченная их старшими публичными коллегами в течение нынешнего года.

Подкреплены опасения инвесторов еще и низкой культурой корпоративного управления. В частности, украинские компании зачастую не выполняют заключенных с инвесторами договоренностей. Это, безусловно, отнюдь не увеличивает интерес к украинским эмитентам не только польских, но и других иностранных инвесторов. Но, как уверяет вице-директор отдела развития бизнеса Варшавской фондовой биржи Роберт Квятковский, нарушения инвестиционных соглашений недобросовестными компаниями вовсе не закрывают путь для других компаний, желающих стать публичными. Однако внимание инвесторов к корпоративной культуре эмитентов теперь будет особо щепетильным. И в этом направлении нашим компаниям есть куда стремиться.

В конце 2013 г. в стране начались массовые противостояния и акции протеста, направленные на смену власти. Как обычно бывает в аналогичных ситуациях, на рынке распространились слухи о приближающемся обвале гривни, и население стало массово скупать иностранную валюту. 

Гривня протеста

В результате повышенного спроса курс начал подниматься, и к концу января достиг точки 8,4 грн./$. Тогда в Нацбанке заправляло еще предыдущее руководство. «Курс 8,34-8,37 грн./$ сложился в результате декабрьских событий, когда начали звучать комментарии о нестабильности и возможном повышении курса доллара. У регулятора есть все возможности для поддержания стабильности курса», – пообещал экс-заместитель главы НБУ Алексей Ткаченко. 

После этого гривня продолжала медленно, но уверенно обесцениваться. Это заставило Нацбанк отказаться от политики фиксированного официального курса гривни к доллару США, который оставался неизменным с июля 2012 г., – 7,99 грн./$. Он заявил о переходе к рыночному курсообразованию, и 9 февраля девальвировал национальную валюту на 8,9% – до 8,71 грн./$. Кроме того, НБУ ввел сразу ряд ограничений на валютном рынке: банки обязали выполнять поручения предприятий по переводу денег исключительно в пределах остатка сумм на текущих счетах компании на начало операционного дня, валюту на межбанке предприятиям разрешили покупать не раньше шестого операционного дня после зачисления гривневой суммы на специальный счет, также запретили покупку валюты для досрочного погашения кредитов, инвестирования за рубеж, для покрытия части страховых резервов. Все это и дальше провоцировало повышенный спрос на валюту и желание предприятий и населения избавиться от гривни. 

В конце февраля в ходе массовых беспорядков в Киеве погибло более 100 человек. Президент Виктор Янукович сбежал из страны. Это спровоцировало очередной виток девальвации, в результате чего 24 февраля стоимость доллара установила пятилетний рекорд и достигла отметки в 9,4 грн./$. Тогда же главой Нацбанка был назначен банкир, комендант Майдана Степан Кубив. Он сразу же отказался от политики поддержки курса гривни за счет средств государства. «Предшественники потратили $20 млрд. из резервов на поддержку гривни. Это неприемлемо», – заявил он на своей первой пресс-конференции. В то время доллар продолжал бить рекорды – он вырос уже до 11,8 грн./$, и лишь 27 февраля после назначения правительства Арсения Яценюка обесценивание нацио­нальной валюты приостановилось. 

После этого курсовая ситуация на некоторое время стабилизировалась. Доллар продолжал укрепляться, однако происходило это довольно медленно. За весну американская валюта подорожала всего на 1,3 грн. В апреле население фактически потеряло интерес к иностранной валюте – граждане продали банкам на $259 млн. больше, чем купили у них.

Валютные качели

Лето оказалось довольно спокойным периодом для курса национальной валюты, но не для Нацбанка. 19 июня произошла смена топ-менеджера Центробанка – главой стала Валерия Гонтарева. На нее была возложена особая миссия – стабилизировать курс гривни. Надо сказать, что в первые несколько месяцев на этой должности ей это удавалось неплохо. В июле стоимость доллара даже снизилась до 11,7 грн. Это неожиданное укрепление курса национальной валюты было связано с успехами украинской армии на востоке страны – войска без боя заняли Славянск и Краматорск.

Однако в конце июля ситуация снова дестабилизировалась: на политической арене опять начались волнения и премьер-министр Арсений Яценюк заявил о своей готовности уйти в отставку. В результате стоимость доллара за два дня выросла на 30 коп. – до 12,15 грн./$.

Помимо этого, в августе обострился конфликт на Донбассе, и курс снова начал расти. В начале сентября он достиг уровня 14,9 грн./$. Нацбанк не оставил попытки взять ситуацию под контроль – он ввел ряд новых ограничений на валютном рынке. Для повышения предложения валюты на рынке была введена обязательная продажа всей валютной выручки экспортеров, валютных переводов в пользу физлиц, продлен лимит на снятие средств с валютных счетов населения. А для сокращения спроса на иностранную валюту было запрещено валютное кредитование бизнеса внутри страны и снижен лимит открытой валютной позиции для банков. Кроме того, НБУ запустил практику еженедельных встреч с представителями крупнейших банков, на которых пытался вразумить своих подопечных удерживать курс. Сначала его попытки не давали особого результата, однако потом к этому процессу подключилось правительство, и в результате комплекса мер и разъяснительной работы курс на межбанке опустился до уровня 12,45-12,85 грн./$.

При этом спрос на валюту не снижался. Поэтому Нацбанк решил вернуться к практике проведения интервенций и аукционов по продаже валюты. Еще он снова начал закручивать гайки и вводить новые административные методы управления курсом. Одним из самых болезненных решений стало ограничение объема продажи наличной валюты населению в $200 в одни руки. Однако этим центральному банку страны не удалось снизить розничный спрос, наоборот, граждане начали выстраиваться в очереди в отделениях банков и покупать валюту не в одном, а в нескольких учреждениях. Также этот лимит отразился на желании граждан сдавать валюту – в сентябре объем ее продажи населением составил самый низкий показатель как минимум с 2004 г., когда Нацбанк начал делать эти подсчеты, – всего $276,2 млн. 

Жесткие ограничительные меры, внедренные Нацбанком, имели еще один негативный эффект. Впервые за очень длительное время в Украине чрезвычайно активизировался черный рынок. Это произошло из-за того, что граждане потеряли возможность покупать неограниченные объемы валюты, однако не потеряли такое желание. Кроме того, черный рынок давал возможность заработать всем желающим – в банке любой мог купить доллары по 12,95 грн. и продать их менялам или финансовым компаниям по 13,5 грн. Нацбанк признал свою полную беспомощность в данной ситуации, поскольку заниматься подобным могут лишь правоохранительные органы. Однако такими спекуляциями занимались не только менялы, но и сами банки. «Непонятно, как можно противодействовать таким поступкам некоторых банков. Скорее всего, именно такое задание поставили перед ними акционеры, и это говорит только о том, что дела в таких банках очень плохи, – уверен председатель правления Ощадбанка Андрей Пышный. – Но Генпрокуратура и СБУ имеют механизмы, которыми можно повлиять на таких участников рынка и которые должны быть задействованы». 

Однако приближались парламентские выборы и Нацбанк начал предпринимать всякие меры, чтобы не допустить дополнительную девальвацию, к примеру, убеждал банки не спекулировать и удерживать курс на уровне 12,95 грн./$. Кроме того, регулятор запустил практику регулярных валютных аукционов, чем довольно быстро насытил рынок средствами. Еженедельно он продавал банкам по $200 млн. под их клиентские заявки и еще $100 млн. для насыщения касс наличкой. В результате ситуация несколько стабилизировалась и банкиры уже надеялись, что после голосования напряжение на рынке спадет и курс доллара пойдет вниз. «Преды­дущее руководство Нацбанка в 2011-2013 гг. потратило на поддержку курса $22 млрд. из международных резервов страны. И еще $4 млрд. были потрачены только в январе-феврале этого года. Однако это ничего не дало украинской экономике, – заявляла глава НБУ Валерия Гонтарева. – Курс определяет рынок, экспортеры и импортеры, но уж никак не Нацбанк».   

Послевыборный синдром

Однако после проведения парламентских выборов Нацбанк резко изменил свою политику. Он отказался от проведения аукционов по продаже банкам валюты для клиентских нужд и вместо $300 млн. в неделю начинает продавать всего по $5 млн. в день. Его цель – выявить на таких аукционах равновесный курс доллара, при котором спрос и предложение валюты станет примерно одинаковым. Однако ситуация вышла из-под контроля буквально в первые несколько дней этого эксперимента – экспортеры решили, что текущий курс для них слишком низкий и практически полностью прекратили продавать валюту. «У импортеров в свою очередь есть желание покупать валюту для собственных нужд, но оно уже гораздо ниже, чем было ранее, так как даже курс 14 грн./$ для них довольно высокий», – говорит председатель правления Укргазбанка Сергей Мамедов.

Однако бизнесмены пока не спешат избавляться от своей валютной выручки и продавать ее на межбанке. В результате только за первую неделю, в течение которой НБУ пытался определить равновесный курс, доллар вырос на 3 грн. – с 12,95 до более чем 16 грн. «В первые два летние месяца было позитивное сальдо торгового баланса, но потом на востоке начались военные действия. Это спровоцировало очередной виток паники со стороны населения, которое начало срочно снимать деньги с депозитов и за них покупать валюту. В связи с этим Нацбанк ввел административные меры, – говорит член совета НБУ, старший советник Альфа-Банка Роман Шпек. – В то же время доллар во всем мире укрепляется, и было бы странно, если бы он у нас падал. Я ожидаю увеличения объемов поступления валюты в страну, потому что только после этого ситуация стабилизируется». 

Для стабилизации ситуации Нацбанк снова решил применять административные меры, направленные на насыщение рынка валютой. В связи с этим планируется продлить обязательство для экспортеров продавать валюту, однако изменить условия продажи. Сейчас экспортеры обязаны продавать 75% валютной выручки в течение 90 дней, а Нацбанк рассматривает возможность снизить объем обязательной продажи до 50%, но при этом сократить срок поступления валюты до 60 дней. В Нацбанке считают, что более жесткие меры могут стимулировать экспортеров не заводить деньги в страну. «Если сильно сократить срок, то кто-то, возможно, не будет успевать совершить финансовые операции. Поэтому нужно найти компромиссный вариант», – говорит начальник управления валютных операций и анализа финансовых рынков НБУ Сергей Пономаренко.

Поскольку ожидаемый эффект по стабилизации курса еще не наступил, то и не увеличивается объем продажи валюты. Банкиры считают, что курс если и начнет откатываться, то произойдет это только в следующем году. «Валютный рынок чаще всего определяется психологическими реакциями. Но так как сейчас в стране военная ситуация, существует крайне мало испытанных инструкций по стабилизации курса в таких условиях, – говорит председатель правления ПриватБанка Александр Дубилет. – Когда курс был 8 грн./$, экспортерам тяжело работалось, при текущем же курсе они чувствуют себя комфортно. Однако при дальнейшем росте курса будет плохо потребителям, и тогда негативный эффект на себе ощутят все». 

Существует и более негативный прогноз, согласно которому стоимость доллара может повыситься даже до 20 грн. «Самый пессимистичный прогноз – это 15-18 грн./$. Он будет реализовываться, если не разрешится ситуация на востоке, – говорит президент Украинского общества финансовых аналитиков Юрий Прозоров. – Также есть вероятность того, что курс будет 18-20 грн./$. При таком раскладе начнется структурное разрушение экономики. Однако для этого должны одновременно произойти ряд событий в Украине: отсутствие решение проблемы с импортом газа, разрушение крупных ВВП-образующих предприятий, находящихся на Донбассе, а также отказ МВФ выдать стане очередной транш кредита». Пока же таких негативных последствий можно не опасаться, поскольку МВФ обещал выделить Украине в начале следующего года очередной транш кредита stand-by. 

Сейчас никто не берется прогнозировать курс доллара хотя бы даже на краткосрочную перспективу, потому что невозможно предсказать дальнейшее развитие событий на Донбассе, желание экспортеров продавать валюту, спрос на нее населения и т. д. Снизилось также влияние на рынок НАК Нафтогаз Украины. «Это крупнейший импортер страны. Рынок продает ему валюту, и это влечет за собой большой дисбаланс», – заявила Валерия Гонтарева. В результате компания начала покупать валюту для оплаты газа не на межбанке, а напрямую из золотовалютных резервов страны, что серьезно повлияло на их объемы. Например, только в октябре Нацбанк выделил из резервов $2 млрд. на поддержку Нафтогаза Украины, в результате чего они сократились до $12,6 млрд.

В последнее время стоимость гривни стала понемногу укрепляться в ходе торгов на межбанке. На валютных аукционах за две недели равновесный курс опустился на 50 коп. Однако в Нацбанке считают, что рост курса национальной валюты также не свидетельствует о стабилизации рынка. «Мы отслеживаем движение курса вверх и вниз. И если доллар начнет резко падать, это также не будет означать, что курс стал равновесным», – говорит Сергей Пономаренко.

Саммит «Большой двадцатки» в австралийском Брисбене запомнится не только демаршем и всеобщим бойкотом президента России Владимира Путина. На этой встрече лидеры самых влиятельных стран мира негласно расписались в том, что второй этап «валютных войн» начался. Это подтвердил и премьер-министр Австралии Тони Эбботт, заявивший на встрече с лидером США Бараком Обамой о своей готовности сдерживать идущий вниз курс австралийского доллара, но при условии, что это не будет угрожать Канберре дефляцией. В дни саммита австралийская валюта достигла самого низкого показателя по отношению к доллару США за последние четыре года – 86 центов. Эксперты считают, что основной причиной стала программа по оживлению экономики страны, в рамках которой правительство уже дополнительно напечатало 200 млн. австралийских долларов. 

И этот курс на встрече поддержали не только политики с зеленого континента, но и лидеры латиноамериканских и азиатских стран, которые высказались в пользу роста своих экономик за счет эмиссии новых денег. Тем более что в основном документе, подписанном на данном мероприятии, все страны призвали наращивать экономику и показать по итогам 2015 г. минимум 2% роста мирового ВВП. Пока для большинства аналитиков такой показатель кажется недостижимым. «Страны раздумывают над тем, использовать ли пример Японии, которая влила в экономику более $50 млрд., раскрутив инфляцию и понизив курс иены», – говорит Лен Эдвардс, старший эксперт Centre for International Governance Innovation. По его мнению, политика японского лидера Синдзо Абэ стала такой популярной, что на саммите в Австралии всерьез обсуждалось ее глобальное применение многими другими странами. 

Интересно то, что почти в это же время в США решились свернуть программу «количественного смягчения», чтобы не раздувать в экономике новые кредитные пузыри. Поэтому сейчас на курс доллара относительно других валют давит и внутренняя политика Штатов. Если на первом этапе валютного противостояния Вашингтон стабильно закачивал в свою экономику до $500 млн. в месяц и выкупал «токсичные активы» больших банков на деньги, которые не успевали печатать, то теперь все наоборот. 

Кроме того, в 2008 г., когда «валютные войны» только начинались, страны больше думали над тем, как с помощью низкого курса национальной валюты поддержать своих экспортеров и тем самым побороть экономический кризис. Теперь же, по словам Джима Роло из аналитического института Chatham House, они решают, как запустить экономику после долгого застоя. К ним присоединяются те страны, в которых валюта начала обесцениваться без вмешательства политиков. Эта инфляционная волна уже прокатилась по Азии, накрыла Украину и Россию и сейчас грозит обрушиться на страны Восточной Европы, чтобы пошатнуть позиции евро. У каждого кризиса свои причины. Например, в Индии валюта изначально была переоценена, и после решения США уменьшить вливания в собственную экономику иностранные инвесторы начали выводить деньги, в том числе и из Индии (за полгода эта страна потеряла более $3 млрд. прямых инвестиций). В некоторых странах падение цен на нефть и политическая нестабильность привели к инфляции. Но результат всегда один – государства опять начали занижать курсы валют, чтобы побороть дефляцию или поддержать экономику. 

Пока только США и Китай держат свои позиции. Но уже вскоре в Пекине и Вашингтоне придут к выводу, что это невыгодно для их экономик. И вот тогда валютное противостояние станет поистине глобальным.    

Первый заход 

Первым, кто употребил термин «валютные войны» в современном понимании этого слова, стал министр финансов Бразилии Гвидо Моньего. 27 сентября 2010 г. он заявил, что Вашингтон скрытно манипулирует валютными рынками, чтобы удержать низкий курс доллара и удешевить свои товары.

Хотя, надо сказать, что похожую политику Штаты начали еще в 2008 г., когда евро начал расти и достиг отметки $1,5. Но тогда ЕС не поднимал вопрос о манипуляциях, поэтому все закончилось консультациями между Вашингтоном и Брюсселем. Однако через два года привычка занижать стоимость национальной валюты расползлась по всему миру. Исследователи института Брукингса (США) считают, что таким образом страны пытаются увеличить свои экспортные поступления. 

Одним из самых ярых адептов такой политики был Китай, который прямо признавал, что пока не желает отпускать курс юаня в свободное плавание. Хотя в США постоянно призывали сделать это, указывая на то, что такая политика не дает возможности стране развиваться. По мнению Элизабет Экономии, научного сотрудника Council for Foreign relation, Вашингтон больше волновало то, что из-за низкого курса КНР он получает высокие прибыли от своего экспорта. Только за 2010 г. страна, по данным ВТО, продала в Соединенные Штаты больше чем на $350 млрд. товаров. Поэтому не удивительно, что в начале июня 2010 г. Барак Обама призвал своего китайского коллегу отпустить курс национальной валюты, за что американцы обещали ускорить ратификацию соглашения о либерализации режима торговли между странами. Исследователи информационного агентства Синьхуа в сентябре заявляли, что их страна ежедневно теряет около $5 млн. от затягивания ратификации. Но в ответ на действия Вашингтона Китай заявил, что пока не видит необходимости в создании условий для рыночного регулирования курса юаня. Американский конгресс отреагировал на это очень быстро, приняв резолюцию компаний, которые сотрудничают со странами «ненормальной» валютной политики и могут самостоятельно определять размер тарифов.

Для развивающихся стран проблема валютных противостояний также стала чрезвычайно важной. Чтобы предотвратить ослабление курса своей валюты, они временно ввели ограничения и подняли налоги на иностранные инвестиции. Так, Таиланд на 15% поднял сборы на крупные иностранные инвестиции. В Бразилии попытались ослабить свою валюту, что привело к системному кризису в экономике, потому от этого быстро отказались.

 В итоге от «валютных войн» выиграли американские и китайские экспортеры. Но со временем острота данного вопроса значительно спала – в Европе смогли переоснастить свою промышленность и нашли рынки сбыта даже более дорогой продукции. Особенно это показательно для Германии, которая в 2012 г. нарастила динамику ВВП до 6% в год. В США решились больше не занижать курс, и даже в КНР пообещали со временем создать для своей валюты приемлемый коридор. С этого момента, казалось, противостояние в валютной сфере ушло в прошлое. 

Восточная инициатива  

Но сейчас все изменилось. И если в 2008 г. США начинали проводить «валютную войну», то
теперь, наоборот, на фоне укрепления доллара многие страны решили девальвировать свои валюты. 

Данное движение в 2012 г. возглавил Синдзо Абэ, премьер-министр Японии, пообещавший побороть застой в экономике страны, продолжающийся более десяти лет. В рамках новой программы правительство и центробанк, чтобы побороть дефляцию, которая мешала стране развиваться, снизили курс иены на мировых рынках. Это началось еще в феврале 2013 г., когда данная программа была только декларацией. К апрелю иена относительно доллара упала уже на 7,8%. А в день, когда в Токио озвучили размеры вливаний в экономику, японская валюта достигла самого низкого показателя за последние 27 месяцев – 95 иен/$. Тогда же биржевый индекс The Nikkei 225 Stock Average достиг годового максимума в 13,5 тыс. пунктов.    

В рамках курса на оздоровление экономики правительство также хочет провести социальную реформу. Главным ее направлением стала борьба со старением нации. «За последние десять лет количество работоспособных японцев сократилось на 6%. А это 13 млн. человек, которые стали пенсионерами, и их будет только больше», – сообщает Джейн Форли, аналитик RBC Capital Markets. Чтобы исправить неутешительную демографическую ситуацию, правительство начало привлекать к работе женщин (сейчас работают только 63% японок), а также молодежь из Китая, обещая им высокий уровень жизни. Для мигрантов в Японии за два года хотят создать более 600 тыс. дополнительных рабочих мест.

Поначалу программа действовала нормально, и постепенно Япония начала показывать
небольшое ускорение экономической активности и рост ВВП. За II квартал 2014 г. экономика страны выросла на 0,5%. Это был неплохой показатель для государства, которое уже более десятка лет находилось в рецессии. В следующем году Синдзо Абэ обещал также поднять потребительский налог, остающийся пока самым низким в развитых странах, – с 5 до 8%. Все это снизило курс иены и оживило промышленность. Всего за год японская валюта потеряла 6,1% относительно доллара, и это стало самым высоким показателем с начала ХХI века. 

Успех данной инициативы заставил задуматься и в Евросоюзе. Экономика ЕС пребывала в рецессии, а правительства слишком опасались новых кризисов суверенных долгов и не спешили давать деньги на стимулирование роста. Но к нынешнему лету стало понятно, что без дополнительных средств промышленность уйдет в рецессию, и тогда ее очень сложно будет поднять, поэтому в июне глава ЕЦБ Марио Драги заявил, что его ведомство готовит план по дополнительной печати более €500 млрд. на следующие десять лет, чтобы влить их в экономику. С этого момента курс единой валюты относительно доллара упал на 7%. Евро потянул за собой и другие валюты Европы. Так, по данным Всемирного банка, денежные единицы Швейцарии, Дании и Норвегии к концу года потеряют от 4 до 6% относительно доллара. И это только начало. В Брюсселе заявляют, что их не устраивает уровень инфляции в 0,3%, и настаивают на том, что этот показатель должен быть минимум 2%. И пока его не достигнут, прекращать вливания денег не стоит.

Неожиданный удар 

Главным отличием современных «валютных войн» от событий четырехлетней давности стало то, что значительная часть стран за последний год девальвировали свою валюту не для борьбы с инфляцией, а чтобы удержать экономику на плаву. 

Первой из них стала Индия. Там рупия из-за оттока иностранных инвестиций еще в 2013 г. потеряла более 10% своей стоимости. Особенно четко это проявилось, когда США заявили, что не будут больше покупать ее государственные ценные бумаги. Подобные заявления сразу нанесли удар по внешнему долгу Индии. Хотя еще в 2012 г. этот показатель составлял 20%, а краткосрочный внешний долг – 15% от ВВП. 

Аналитики Lombard Street Research предполагают, что индийская рупия, возможно, вскоре стабилизируется. Но хаотичные меры правительства приведут только к краткосрочному удержанию курса, который позже снова начнет падать. Это вызовет еще больший отток капитала, что в свою очередь спровоцирует дальнейшее падение курса – и круг замкнется. Такая же ситуация повторилась в Турции. В стране наблюдается отток капитала, девальвация национальной валюты и рост внешних заимствований. Падение нацвалюты оказалось еще большим, чем в Индии, – 15% за несколько месяцев. 

После стран Азии кризис валют докатился и до СНГ. И пока главными пострадавшими от него стали Россия и Украина. Но тут отток инвестиций (согласно данным МВФ за 2013 г. эти государства потеряли $32 млрд.) произошел из-за войны, политических проблем и экономических санкций Запада в отношении России. 

За последние три месяца Москва потратила $27 млрд. на удержание валютного курса, но рубль потерял треть своей стоимости по отношению к доллару и продолжает падать. И тут речь не идет о борьбе с дефляцией или поддержке экспортеров. Сейчас в России уже хотят просто остановить это падение. Украина находится в схожей ситуации. Если в 2012 г. правительство Николая Азарова рапортовало, что мы почти достигли дефляции и рост цен составил всего 0,4%, то сейчас украинская валюта уже потеряла с начала года 88% своей стоимости относительно доллара и может упасть еще больше. 

В подобной ситуации находится и Аргентина, которая в сентябре вынуждена была объявить дефолт, поскольку не могла выплачивать долги иностранным кредиторам. Поэтому уже вскоре этим странам нужно будет побороть инфляцию, иначе их экономика начнет разваливаться.

Глобальное будущее   

По мнению Джима Роло, аналитика Chatham House, основным вопросом в валютном противостоянии сейчас является то, насколько далеко может зайти Евросоюз в своем стремлении побороть дефляцию и как на это отреагируют США. В Брюсселе пока не собираются сворачивать с пути дополнительной печати денег, и потому уже к середине следующего года в промышленность еврозоны могут влить $100 млрд. «Тогда евро потеряет примерно 5% относительно доллара, хотя непонятно, поможет ли это разогнать инфляцию», – говорит Дэниел Волторнист, аналитик Heritage Foundation. 

Финансовые регуляторы США пока сохраняют спокойствие и не собираются начинать печатать деньги. В Федеральной резервной системе считают, что экономика Штатов восстанавливается нужными темпами и в этом году ее рост может составить 2%, соответственно не стоит опять спекулировать на валютных рынках. 

Наконец в США верят, что последние новости из Японии сдержат пыл европейцев. Там Синдзо Абэ призвал провести досрочные парламентские выборы, и пока их исход и дальнейшая судьба радикального премьера неясны, следовательно, может измениться валютная политика Токио. А без такого мощного партнера, как Япония, Евросоюз вряд ли решиться вступать в «валютную войну» и проводить серьезную девальвацию. Поэтому сейчас аналитики не ждут такого глобального противостояния в финансовой сфере, как это было в 2008 г. Но при этом эксперты подчеркивают, что волна девальваций еще явно незакончена. Они ожидают, что судьбу Индии могут повторить Бразилия и Мексика, которые также страдают от оттока капиталов, не говоря уже о странах Восточной Европы, которых могут зацепить санкции против России и война на Донбассе.

Впрочем, что касается динамики рынка, никаких сюрпризов ждать не приходится: темпы его роста в ближайшие четыре года, как и в 2009-2013 гг., сохранятся на уровне примерно 6,5% в год.

Тем временем усилится разрыв меж­ду развитыми странами и так называемыми развивающимися фармацевтическими рынками (включая Украину) – наиболее многообещающими и динамичными в плане темпов потребления лекарственных средств. Северная Америка, Западная Европа и Япония, где программы бюджетной экономии становятся все более популярными, а недорогие лекарства-дженерики – все более доступными, будут показывать невысокий рост, исчисляемый однозначными числами. Развивающиеся фармрынки, напротив, начнут расти на порядок быстрее благодаря экономическому и демографическому буму в сочетании с улучшениями в системе здравоохранения и медицинского страхования.



Помимо географического фактора, эксперты IMS указывают и на другие источники роста рынка (и соответственно доходов его игроков).

Во-первых, это дженерики, которые за счет своей невысокой стоимости продолжат охватывать более широкую аудиторию покупателей и увеличивать свою долю в общих затратах на лекарства. Во-вторых, это дорогостоящие биотехнологические препараты, обладающие высокой точностью воздействия и потому обеспечивающие пациентам более эффективную терапию. К тому же их формула крайне сложна для воспроизводства, так что для фармацевтических корпораций они станут эффективным оружием в войне с дженерическими компаниями. Наконец, это лекарства от редких заболеваний или специфических состояний при тех или иных болезнях. По прогнозам, фармкорпорации будут предлагать рынку примерно по 35 инновационных продуктов в год. По этому показателю они вернутся к уровню 2005-2006 гг. – до того, как замедлили темпы R&D в связи с массовой потерей своих патентов.