С формальной точки зрения, саммит Украина-ЕС вышел вполне удачным. Стороны подписали соглашение об Общем авиационном пространстве, более известное под названием “открытое небо”. Которое, вероятно, существенно удешевит авиасообщение между сторонами — и простимулирует как туристический бизнес, так и определенные социальные процессы.
Также были подписаны соглашения об участии Украины в программах “Горизонт Европа” и “Креативная Европа”. Что, вероятно, пригодится украинским ученым и производителям аудиовизуального контента.
ЕС объявил, что Украине будет предоставлен второй транш макрофинансовой помощи в размере 600 млн евро. Несмотря на то, что сотрудничество Украины с МВФ, которое была условием для выделения этих денег, не очень состоялось.
Украине пообещали возможное усиление сотрудничества в военной сфере. Которое, правда, будет касаться в основном киберпространства и сферы военного образования.
Практически все политические тезисы финального заявления — о том, что Россия является агрессором, который несет ответственность за военные действия на Донбассе и аннексию Крыма, необходимость сохранения антироссийских санкций и т.д. — все это можно считать позитивом для геополитического положения Украины. Которое, правда, вполне косметически отличается от прошлогодних аналогичных тезисов.
Президент Еврокомиссии Урсула фон дер Ляйен на финальной конференции даже пообещала вместе с Украиной “проработать все сценарии” вероятной “газовой войны” с Россией. Правда, прозрачно намекнув при том, что многообразие возможных вариантов противодействия пока сводится к идее увеличить объем реверса газа из Европы в Украину через Словакию. Учитывая ситуацию со стоимостью газа на европейском рынке, подобная “надежная защита” как-то не очень вдохновляет.
За то украинскую власть похвалили за антиолигархический закон и открытие рынка земли. При этом напомнив, что нужны немедленные реформы в судебной системе в целом, и в Конституционном суде — в частности.
Со своей стороны, украинская власть выразила свои пожелания ЕС — они касались необходимости усилить санкционное давление на Россию, заключить между Украиной и ЕС соглашение об оценке соответствия и приемлемости промышленной продукции, которую в народе называют “промышленным безвизом”. Ну и признать хотя бы бы отдаленную европейскую перспективу Украины.
То есть, документы нынешнего саммита во многом копируют подобные ежегодные документы. Разве что раздраженные ценами на газ европейцы позволили себе несколько резче высказываться о геополитическом и гуманитарном измерениях российской интервенции. Единственное “прорывное” соглашение об открытом небе стало результатом скорее брекзита, чем работы дипломатов — поскольку она была парафироваао еще в 2013 году, а подписание несколько затянулось из-за британско-испанского спора относительно принадлежности Гибралтара.
Наконец, регулярные саммиты — возможно, и не совсем то место, где заключаются “прорывные” соглашения. Но какой-то определенный намек на возможные сферы будущего углубления отношений здесь мог бы и прозвучать.
Сейчас, если не считать “промышленного безвиза”, подобные намеки отсутствуют. Поскольку не только разговоры о европейских перспективах Украины или усилении антироссийских санкций, но и реальная стратегия совместной газовой войны с Россией останутся недостижимой целью.
И проблема здесь не только, а может — и не столько в Украине. Поскольку, например, стратегии той самой “газовой войны” пока нет и в Европе. Ее только попробуют создать на саммите ЕС 21-22 октября. Фактически проиграв на тот момент войну, объединенная Европа сядет писать стратегии. И, скорее всего, ограничится размышлениями на тему того, что хорошо бы закупать газ у России централизовно, для всего ЕС — во избежание ценового шантажа или попыток подкупа отдельных стран Кремлем. Эту идею в Еврокомиссии, например, обсуждают с 2014-го года — и не могут ни принять, ни похоронить.
Поэтому создается впечатление, что отношения Украины с ЕС — в первую очередь, экономические — достигли довольно высокого уровня, и продолжают укрепляться благодаря соглашению об ассоциации. Но на масштабные проекты, направленные на геополитическое противодействие России, как Брюсселю, так и Киеву пока не хватает воображения и решимости.
