Сегодняшний разговор президента Украины Владимира Зеленского с премьером Грузии Иракли Гарибашвили о необходимости обеспечения прав Михаила Саакашвили получился крайне непростым. Во-первых, создается впечатление, что Зеленский совершенно не горел желанием вмешиваться в это дело. Но его подтолкнули сразу несколько человек — Вахтанг Кикабидзе, который знает президента еще из “предыдущей жизни”, мать Саакашвили Гиули Аласания, которая вполне закономерно беспокоится за здоровье сына, и Елизавета Ясько, которая, как ни крути, является членом пропрезидентской фракции в ВР.
Поэтому президент все-таки позвонил по телефону в Грузию, и повел разговор, отталкиваясь от того факта, что Саакашвили является гражданином Украины, и Зеленский, как президент, беспокоится о его здоровье.
На что получал от своего грузинского коллеги более или менее шаблонные ответы относительно того, что со здоровьем Саакашвили все не так уж плохо, а если вдруг что-то ему будет угрожать — то “высокопрофессиональные грузинские врачи” с угрозой однозначно справятся.
Но только Зеленский предложил, чтобы украинского гражданина Саакашвили осмотрели еще и украинские врачи — как немедленно получил известную уже тираду о “вмешательстве во внутренние дела Грузии”. И о том, что Саакашвили вообще “незаконно проник на территорию Грузии”. На чем разговор, очевидно, и завершился.
При этом никак иначе Гарибашвили не мог ответить. Поскольку грузинские пророссийские власти вложили немало времени и ресурсов в распространение месседжа о том, что “пощады для Саакашвили не будет” — и теперь какие-либо особые условия для него были бы восприняты в обществе или как признак слабости “Грузинской мечты”, или как неуверенность сегодняшнего официального Тбилиси в том, что Саакашвили удастся сохранить в живых.
Зеленский же стоит сейчас перед очевидной дилеммой. Ибо, с одной стороны, ни для кого не секрет, что Михаил Саакашвили — весьма специфический политик, который ради достижения эгоистических интересов готов идти на любые публичные скандалы и не оглядываться при этом на последствия своих действий. Как это и случилось с его грузинским вояжем. Поэтому если Киев усилит давление на Тбилиси, испортит отношения между странами, и получит демонстративный отказ — такая политическая двуходовка не принесет Банковой никакой пользы.
Но если на этом этапе Зеленский дистанцируется от процесса, а со здоровьем Саакашвили случится какая-то досада — то часть вины за эту историю украинская оппозиция непременно попытается возложить и на власть. И тот факт, что Банковая промолчала в ситуации, когда пророссийские чиновники в Тбилиси нарушали права украинского гражданина, в пользу Зеленского явно не пойдет.
Так что на Банковой пока не знают, как далеко можно и стоит заходить в публичном споре с Тбилиси. Скорее всего, Украина, выразив возмущение в адрес властей Грузии в связи с переводом Саакашвили в тюремную больницу, и проведя телефонный разговор на высшем уровне, остановится и будет действовать по ситуации. Ориентируясь при этом на поведение западных стран, которые тоже ограничились выражением обеспокоенности, и решениями Европейского суда по правам человека, который постановил, чтобы грузинское правительство до 24 ноября проинформировало о состоянии здоровья Саакашвили, о лечении, которое он получает, а также о том, что власть гарантирует его безопасность в целом. Но ходатайство Саакашвили о переводе его в гражданскую больницу пока не поддержал.
