Сегодняшнее желание Зеленского “сказать правду, что мы не сможем остановить войну без прямых переговоров с Россией”, вызвало ожидаемый интерес. И не только среди представителей “Европейской солидарности”, на которых президент показывал пальцем, как противников такого политического шага.
Более того, судя по реакции депутатов от “Слуги народа”, которые сразу же подались пространно комментировать заявление Зеленского для разных СМИ, этот интерес в команде президента предусмотрели, и к нему подготовились.
Например, заместитель председателя фракции “Слуга народа”, депутат Верховной Рады Евгения Кравчук заявила, что “прямые переговоры – это один из элементов, которые нужно пройти”. Правда, добавив потом, что “лучше иметь свидетелей, цивилизованные страны, потому что Путин потом скажет “я этого не говорил” или “этого не было”, но в принципе такой элемент нельзя отвергать”.
По большому счету, озвученный сегодня тезис не является большой новостью — о важности личного контакта с Путиным украинский президент периодически вспоминал практически с момента своего избрания. Очередное “обострение” этой темы было в конце апреля, когда Зеленский публично предлагал Путину встретиться “в любой точке украинского Донбасса”.
Тогда после определенной паузы в Кремле заявили, что готовы вести переговоры — но исключительно о двусторонних отношениях между Украиной и Россией. А вот “гражданский конфликт на Донбассе” там обсуждать не собираются, равно как и судьбу Крыма, который “навсегда вернулся в родную гавань”. На этом история и завершилась.
Для чего Зеленский снова поднимает эту историю? Наиболее вероятный ответ состоит в том, что на согласие Путина он и не рассчитывает. А призывы к разговору, которые Москва демонстративно отвергнет или проигнорирует, понадобятся украинскому президенту как для внутренних, так и внешних нужд.
В частности, очередной отказ Путина от разговора — это возможность объяснить избирателям, что президент делает все возможное для мира — а помешает всему Кремль, который даже говорить с Зеленским не хочет. Наверное, боится железной логики действующего президента, который может убедить Путина немедленно прекратить войну.
Этот же отказ — возможность для украинского МИД еще раз убедительно напомнить всем заинтересованным сторонам, что действующий президент Украины не только рассказывает о вымышленных переворотах, но и пытается сесть за переговорный стол с Путиным. Но не может из-за позиции Кремля. И это второе последствие заявлений украинской власти можно считать пусть небольшим, но позитивом.
Также Зеленский намекает нашим европейским партнерам, что “нормандский” процесс все сложнее называть живым и было бы уместным попробовать новые способы влияния на российского президента.
Впрочем, все эти тонкости не имеют особого практического значения. После того, как Россия грубо нарушила дипломатические нормы, опубликовав переписку в “нормандском” формате, после того, как сегодня в резкой, чтобы не сказать, хамской форме отказалась от посреднических услуг Эрдогана (и проигнорировала предложения о посредничестве со стороны европейских чиновников), после того, как сегодня Лавров рассказывал о “наглой Украине”, рассчитывать на готовность Путина сесть за стол с Зеленским — и обсуждать с ним что-то другое, кроме условий капитуляции, – было бы наивно. И нехитрая комедия с призывом к прямым переговорам кажется на этом фоне демонстрацией отставания президентской команды от политических реалий.