Накануне синода УПЦ МП эксперты надеялись, что на поповском собрании примут исторические решения – изменят устав и объявят независимость от РПЦ; заявят, что митрополиты Онуфрий (Березовский) и Антоний (Паканыч) выходят из состава синода русской церкви; если не осудят Кирилла, то хотя бы позволят клирикам не поминать его имени; лишат сана священников, которых поймали на коллаборации. Заметим: все эти эксперты априори были обречены на ошибку, ведь, во-первых, никакого проукраинского крыла в УПЦ МП не существует (об этом чуть ниже), во-вторых, объявлять автокефалию эта церковь не может, для нее это самоубийство, потому что на территории Украины канонической является только ПЦУ, две канонические церкви на одной территории существовать не могут по церковному праву; в-третьих, в церкви московского патриархата всегда первым делом беспокоились о своих имуществе и недвижимости, Бог и Украина здесь ни при чем. Так что решение синода УПЦ МП, в котором вину за войну попы переложат на украинскую власть, пусть и в прошлую, ожидалось. Правда, получилось оно очень скандальным. Вопрос сейчас, проглотит ли власть сегодняшняя тот факт, что высшие клирики во главе с митрополитом Онуфрием, в сущности, открыли внутренний фронт во время российской агрессии.
Патриотические игры или искренняя позиция
24 февраля, в трагический день масштабного вторжения россиян на нашу территорию, митрополит Онуфрий сделал заявление, которое на тот момент многие назвали историческим. Главный в УПЦ МП сравнил агрессию России с каиновым грехом, призвал путина “немедленно прекратить братоубийственную войну” и поддержал наших воинов. Чем мотивировалось это заявление, искренним чувством или испугом, гадать не будем. Но в дальнейшем подобных резких заявлений от верхушки УПЦ МП уже не слышали. Здесь просто ради сравнения напомним слова патриарха ПЦУ Епифания, который за два дня до вторжения после признания путиным фейковых “ЛНР/ДНР” обратился к прихожанам с призывом встать на защиту Отчизны от российской агрессии.
На протяжении войны духовенство УПЦ МП, по крайней мере, об этом можно узнать с церковного сайта, называло войну войной, агрессию агрессией, церковники помогают временно перемещенным лицам, отпевали погибших бойцов. Даже закрадывалось мнение, что до них дошло, кто настоящий враг Украины. Митрополит Онуфрий 21 апреля предлагал организовать молитвенное шествие в Мариуполь, чтобы священники могли обеспечить эвакуацию гражданских и раненых из “Азовстали”. А 9 мая он обратился к путину с инициативой применить к украинским защитникам Мариуполя процедуру экстракшн. Все эти задумки получили огласку в СМИ, но не больше.
Превзошли в пиаре своего высшего сановника клирики среднего и низшего звена, подписавшиеся под идеей протоиерея Днепропетровской епархии Андрея Пинчука об осуждении идеологии “русского мира” и церковном трибунале для Кирилла (Гундяева). Depo.ua подробно анализировал эту инициативу. Вывод прост: реализовать ее невозможно, это перекладывание проблемы с больной головы на здоровую. Проще говоря, вместо перейти в ПЦУ и перевести туда свою общину, батюшки УПЦ МП пытаются усидеть на двух стульях – и патриотами выглядеть на фоне войны, и остаться в своей церкви, чтобы не отобрали приход, дальше служить службу на церковнославянском языке, почитать общих с РПЦ святых и так далее. То есть ничего не менять кардинально. Однако именно это письмо создало иллюзию патриотического крыла в УПЦ МП. Это как о “хороших русских” – мы продолжаем верить, что среди граждан россии не все орки. И наивно радуемся, когда некоторые выступают за мир. Выбегают в эфир с плакатиком. Вот геройство…
Решение синода как объявление войны
Синод УПЦ МП, который прошел 12 мая, все расставил на свои места. О главном его решении – возложить вину за войну на Порошенко и ПЦУ – упомянуто выше, но были и другие. О них коротко. Члены синода обратились к президенту Владимиру Зеленскому с просьбой “остановить религиозную рознь”. Под нею они подразумевают принятие в ряде населенных пунктов решений о запрете деятельности УПЦ МП. Учитывая действующее законодательство, такие постановления местных властей действительно сомнительны, однако церковники умалчивают о причинах. К примеру, мэр Конотопа Артем Семинихин объяснял, почему в его городе запретили московскую церковь. Он рассказал об известных ему фактах, когда монахи корректировали огонь по бойцам Нацгвардии в Ахтырке, а поп в одном из сел общины радовался приходу ордынцев.
Следующее решение синода – обращение к генпрокурору Ирине Венедиктовой по тому же вопросу. Решения отдельных общин в УПЦ МП называют “разжиганием вражды”. Здесь важно отметить, что в течение войны неоднократно сообщалось о попах моспатриархата, подозреваемых в коллаборационизме. Однако ничего не известно о дальнейшей судьбе этих лиц. Задержаны ли они, где находятся. И когда будут осуждены. Поэтому у граждан создается впечатление, что либо фактов коллаборации мало, то есть о массовой измене священников УПЦ МП речь не идет, либо соответствующие органы спускают подобные расследования на тормозах.
Следующее решение – члены синода заговорили о дискуссии о будущем своей церкви и анонсировали собрание священников и мирян. Интересно, что официально авторов обращения о трибунале над Кириллом не осудили. Что же касается большого “хурала” на тему будущего, то здесь тоже не следует питаться иллюзиями. Если бы в УПЦ МП осознавали глубину кризиса, в котором оказалась церковь в результате российского вторжения, то не было бы скандальных заявлений о “ложной религиозной политике предыдущего президента”. Фактически Онуфрий и его близкое окружение просто подтолкнули свою церковь еще ближе к пропасти. А когда ты стоишь на краю, есть два варианта – либо отступить, либо улететь в пропасть. Как видим, отступать, то есть отказываться от тесных отношений с РПЦ и сблизиться с ПЦУ, в УПЦ МП категорически не хотят.
Казнить нельзя помиловать
Синод УПЦ МП набросился на Порошенко и Епифания? Нет, он набросился на Украину и на действующего президента. Это еще одно испытание политической воли Зеленского. Он известен тем, что пытается держаться в стороне от религиозных тем, очевидно, считая их вносящими в общество лишние раздражители. В Верховной Раде существует несколько законопроектов, авторы которых предлагают запретить деятельность церкви Онуфрия. Эти документы достаточно сырые и принимать их действительно не стоит. Напомним: спикер парламента Руслан Стефанчук в апреле уверял, что депутаты договорились не рассматривать законопроекты, раскалывающие украинское общество. Поэтому инициативы о запрете УПЦ МП были отложены. То есть, таким было общее решение народных избранников, не только “слуг народа”. Однако решения, принятые синодом УПЦ МП 12 мая, ожидаемо повлекли за собой мощную негативную реакцию. И просто сделать вид, что ничего не произошло, не удастся.
Отреагировали и политики, и в Госслужбе по этнополитике и свободе совести. Там подчеркнули, что заявление синода содержит высказывания, которые могут быть расценены как разжигание религиозной вражды, оскорбление чувств верующих и оправдание войны россии против Украины. Так стоит ли теперь ждать от власти смены позиции?
Сразу заметим важный нюанс: в УПЦ МП могут специально провоцировать власть и депутатов парламента на радикальный ответ. Мотивов здесь несколько. Первый: российской пропаганде нужны новые “ужасы об укронацистах”, и запрет УПЦ МП прекрасно ложится в канву кремлевской пропаганды. Были распятые мальчики, будут распятые попики. Тема “денацификации” Украины понемногу сходит с повестки дня, а тут синод подкинул дров. Второй мотив: подставить Зеленского под критику со стороны патриотически настроенной части общества и расколоть государственническую коалицию власти и бывшей оппозиции. В этом прямая выгода для страны-агрессорки. Третий мотив: Онуфрий и его окружение понимают, что в послевоенной Украине будущего у их церкви нет. Если она не изменится. А меняться там не желают. Поэтому мутят воду, подталкивая к их запрету. Если такое решение примут на эмоциях, наспех, мы рискуем получить серьезный конфликт внутри страны, – общины УПЦ МП будут судиться и сражаться за церковное имущество. А вот в катакомбы, как первые христиане, они точно не уйдут. Украину международные правозащитные организации будут критиковать за нарушение свободы совести. Поэтому клирики могли сознательно поднять ставки: будете давить на нас – вам же хуже. Но и проглотить это нельзя. Как поступить? Нелинейно.
Вариантов несколько. Первый: разморозить процесс переименования УПЦ МП. Верховная Рада VIII созыва приняла закон № 2662-VIII об изменении названия религиозных организаций, руководящий центр которых расположен в стране-агрессоре. В нем о церкви, которую в Украине возглавляет митрополит Онуфрий, речь не шла, однако она восприняла это как атаку на себя. Закон был сначала обжалован депутатами “Оппозиционного блока” в Конституционном суде (вердикта до сих пор нет) и дополнительно церковниками в печально известном Окружном админсуде Киева. Тот в апреле 2019 года, когда стало ясно, что в Украине другая власть, принял решение, которым фактически заморозил процесс переименования. То есть закон вроде бы и действует, потому что КСУ не дал по нему вывода, однако возможность реализовать нормы закона заблокирована. С тех пор со стороны властей не было особого интереса к разблокированию. Если он появится, тогда вырисовывается три пути: судьи Конституционного суда быстро признают закон конституционным, решение ОАСК обжалуется и судьи проявляют чудеса патриотизма, или же парламент принимает другой закон, который обезопасит от судебной тяжбы. Иными словами, государство вносит изменения в реестры и УПЦ превращается в РПЦ в Украине. О запрете церкви речь не идет, только о переименовании. В ближайшей перспективе оно повлечет за собой большой отток общин, ведь во время войны и после нее ходить в русскую церковь будет некомфортно.
Другое решение – СНБО вводит санкции против членов синода. На основании заключения Госслужбы по этнополитике и свободе совести. И здесь речь не будет о запрете церкви, а только об имуществе и бизнесе верхушки УПЦ МП. Если такое решение примут, будьте уверены – батюшки на низших ступенях иерархии не только откажутся поминать Кирилла, но и наложат на него анафему. Чтобы с проверками не пришли к ним.
Третье решение, менее радикальное, но не менее действенное – введение санкций против патриарха РПЦ Кирилла (Гундяева) и целой группы московских попов, которые продвигают в медиа “русский мир” и оправдывают войну. В настоящее время в Европе обсуждают санкции против Гундяева. Говорят – против Виктор Орбан. Здесь без сенсаций. Но почему санкции против Кирилла до сих пор не введены у нас? 29 апреля в Раде депутаты из разных фракций даже постановление зарегистрировали с перечнем попов. Профильный комитет рекомендовал включить документ в повестку дня. Однако его еще не рассматривали. Впрочем, зачем Совбезу ждать решения депутатов? Санкции против Гундяева и приближенных к нему и путину клириков не только помогут европейцам быстрее принять свое решение, но и станут мощным ударом по УПЦ МП. Ее не будут закрывать, но все – от поминовения Кирилла до прямых контактов с ним – попадет под запрет. Так что, если сама церковь не хочет избавляться от отношений с РПЦ, ей, очевидно, стоит в этом помочь.
