Комментирует Андрей Нечаев, президент банка “Российская Финансовая Корпорация”: В результате встречи “Большой двадцатки” Россия, безусловно, выиграла.
Во-первых, наша страна была представлена на этой встрече и была активным ее участником. Не надо забывать, что на G8 Россию приглашают из-за ее политического влияния, возможности решать какие-то глобальные международные проблемы. В конце концов, как страну обладающую серьезным ядерным потенциалом. На встречах, где обсуждаются финансовые и экономические вопросы развитые страны предпочитали обходиться без нашего участия.
Во-вторых, президент Дмитрий Медведев достаточно активно озвучил российскую позицию и какие-то наши предложения даже вошли в текст заключительного коммюнике.
Эта ситуация добавила очков России.
Фактически достигнута договоренность о создании новой мировой финансовой системы отличной от той, которая была заложена в Бреттон-Вуде. Кроме того, договорились о финансовой прозрачности, о новых принципах деятельности аудиторских компаний, рейтинговых агентств и т.д.
Главный экономический интерес России заключается в том, чтобы как можно скорее и с наименьшими для себя последствиями выйти из финансового кризиса. Это программа минимум.
Программа максимум заключается в достижении того, чтобы России играла максимально активную роль в мировой финансовой системе. В том, чтобы в конечном счете была создана система, если и не предотвращающая кризисы, поскольку исключить их полностью невозможно, то по крайней мере заранее предупреждавшая об их приближении и делая их менее острыми.
С точки зрения преодоления кризиса практических рекомендаций на саммите “Большой двадцатки” было немного. Однако саммит направил некий message рынкам, который должен восстановить разрушающийся кризис доверия.
Мировая финансовая система не настолько “обезвожена” , как о том говориться. Ликвидности пока еще достаточно. Однако отсутствует доверие. Сам факт того, что мировые лидеры готовы встречаться и чем-то договариваться и есть позитивное послание рынкам, призван восстановить утраченный механизм взаимного доверия игроков на мировом финансовм рынке.
В принципе у этого саммита могло быть три финала. Первый, встретились, поговорили, ни о чем не договорились и разошлись Это был бы самый драматичный исход.
Второй, встретились, поговорили и договорились встретиться еще раз.
Третий, встретились, поговорили, о чем-то договорились и решили встретиться еще раз. Это сценарий наиболее оптимистичный.
Как видим, встреча “Большой двадцатки” прошла именно по третьему сценарию и в этом смысле ее можно считать успешной.