Об этом беседа «&» с руководителем Главного управления Администрации президента по вопросам экономической политики Евгением Григоренко.
«&»: Евгений Николаевич, у некоторых экспертов возникает сомнение в том, что ФГИ и Кабмину удастся провести через ВС список предприятий (сейчас их по данным ФГИ 618), которые нужно исключить из перечня не подлежащих приватизации. Насколько оно оправданно?
Е. Г.: Последние события, как-то утверждение премьера-реформатора, рассмотрение бюджета и принятие других экономических решений дают основания говорить, что расстановка сил в парламенте сегодня совершенно не та, которая была до выборов. Поэтому в выполнении этого указа мы небезосновательно рассчитываем и на поддержку ВС. Это тем более важно, что в данном вопросе нам предстоит не только сократить список не подлежащих приватизации предприятий, но и внести существенные изменения в ст. 5 Закона о приватизации, определяющей принципы их отбора.
Совершенно несправедливо до сих пор остаются в этом перечне военные предприятия, прошедшие конверсию, а также те, производство на которых связано с особым режимом работы. Сегодня государство может контролировать подобные производства и без сохранения этих предприятий в своей собственности. В целом я уверен, что в любом случае список будет сокращен, вопрос только – насколько.
«&»: Пока нет окончательного списка предприятий, с которых предстоит снять запрет, можно ли говорить о каких-либо принципах его формирования? Отраслевых, например?
Е. Г.: Пока мы выделили несколько групп. Во-первых, это предприятия, вошедшие в этот перечень благодаря лоббированию своих личных интересов директорами и депутатами. Среди них встречаются даже рестораны и кафе. Разве не смешно? Тем более, что тех депутатов, которые проталкивали такие решения, в парламенте уже нет.
Во-вторых, как я уже говорил, это конверсионные предприятия – их приватизация уже ничем не опасна для государства.
В-третьих, морские пароходства. Черноморское морское пароходство, пребывая в госсобственности, уже послужило ярким примером «эффективности» этого статуса.
В-четвертых, сегодня прорабатываются варианты приватизации объектов электрогенерации, которые были запрещены для приватизации без должной аргументации. Также дискутируется вопрос приватизации ликеро-водочных заводов. Но здесь целесообразность приватизации определяется тем, что гарантированные доходы этих объектов могут быть получены и в том случае, если предприятие останется в руках государства.
«&»: Но всегда найдутся директора, которые все-таки будут отстаивать сохранение своих предприятий в госсобственности…
Е. Г.: Конечно. Поэтому в первую очередь нам нужно будет убедить в правильности приватизации конкретных предприятий не столько тех парламентариев, кто лоббирует интересы, сколько тех, у кого нет к ним никаких интересов. Тогда выиграем. Безусловно, и ФГИ, и правительству придется хорошо поработать с депутатским корпусом.
«&»: Согласно указу, скорее всего, будут ликвидированы холдинговые компании…
Е. Г.: Только те, деятельность которых будет признана неэффективной. Холдинговые компании в свое время послужили способом увода предприятий от приватизации, и их насоздавали кто сколько мог. Нормально же работают далеко не все. Поэтому будет составлен список всех ХК и так называемых Национальных акционерных компаний, после чего независимые эксперты сделают анализ их финансовой и хозяйственной деятельности. Затем по результатам будет принято решение – ликвидировать их или нет.
«&»: На каком основании сотрудники ФГИ и Антимонопольного комитета, которым в указе предписано заниматься этими вопросами, станут проверять финансовую деятельность ХК и НАК?
Е. Г.: Для этого будет создана рабочая группа из представителей разных министерств, ведомств, консалтинговых и аудиторских компаний. Предстоит, конечно, решить проблему их финансирования, которое, скорее всего, будет осуществляться из внебюджетного фонда приватизации. Но в общем, не зря задание разобраться с холдингами поручено ФГИ и АМК – эти два органа как никакие другие заинтересованы, чтобы «холостых» холдингов было как можно меньше.
«&»: В указе есть пункт о преобразовании госпредприятий, не подлежащих приватизации, в государственные хозяйственные общества. Какую цель преследует эта норма?
Е. Г.: Преобразованы в хозяйственные общества они будут исключительно с целью повышения эффективности деятельности. Задач, которые при этом решаются, две. Первая – преобразовать построенные по советскому типу госпредприятия в рыночные коммерческие. Вторая – сделать их восприимчивыми для частных инвестиций. Единственным учредителем этих обществ (либо Лтд., либо обществ с дополнительной ответственностью, либо каких-то других) будет государство, причем до тех пор, пока не решится проблема их разгосударствления.
«&»: Насколько нам стало известно, готовится постановление Кабмина о разблокировании госдолей акций в различных предприятиях. Но целый год мы могли наблюдать, как Национальное агентство пыталось закрепить побольше пакетов акций в госсобственности. Оно на грани ликвидации, но может ли один этот факт стать гарантией «разблокировки»?
Е. Г.: Насчет этого постановления надежды радужные. К власти пришли люди совсем с другой идеологией. И Ющенко, и Тигипко, и Ехануров не раз высказывались за разблокирование. Сейчас идет работа над списком предприятий, которым предстоит уменьшить госдолю или вообще ее ликвидировать.
Хотя мой оптимизм связан не только с позицией руководителей, которых я назвал, но и с проведением админреформы. Судите сами, у нас не осталось отраслевых министерств, которые были наибольшими идеологами закрепления пакетов в госсобственности. А на Минтопэнерго, не способствовавшее приватизации, свалили столько проблем, что его министру некогда будет заниматься подобными вещами.
«&»: Но, если не ошибаюсь, как раз г-н Ехануров стоял у истоков создания Агентства…
Е. Г.: Не только Ехануров, но и я был сторонником создания Агентства. Мы с ним оба работали в ФГИ и четко себе представляли, что Фонд не может, просто не в силах одновременно на высоком профессиональном уровне заниматься приватизацией и управлением госсобственностью, особенно в таком сложном ее проявлении как корпоративные права. И я, и Ехануров впоследствии говорили, что была нужна профессиональная структура, представляющая государственные интересы. Но между тем, что мы хотели, и тем, что получилось, оказался большой разрыв. Ошибка состояла в том, что мы создали отдельную структуру, а не структуру, которая работала бы под Фондом. Тем самым было нарушено единство политики приватизации и управления по отношению к госсобственности. Два органа выполняли альтернативные функции, и ребром стал вопрос о том, что первично. Теперь же Агентство будет работать как бесприбыльная хозрасчетная организация и в составе Фонда реализовывать его политику.
«&»: Исходя из текста указа, приоритеты ясны – продавать как можно больше. Но мы имеем множество примеров того, как предприятия попадали в руки собственникам, мягко говоря, не очень добросовестным. Как сегодня в приватизационном порыве избежать подобных результатов?
Е. Г.: За 2000 год планируется продать столько, сколько продали за все семь лет приватизации. Мы прекрасно понимаем, что задержка государства в роли бизнесмена чревата негативными последствиями. Пример тому – «Ориана», ЧМП, угольная отрасль. К тому же, хотим мы того или нет, но приватизация – один из самых реальных способов погашения долговых обязательств государства в ближайшие 2-3 года, это возможность уйти от дефолта. Но в то же время не могу не согласиться и с тем, что новые собственники – это не всегда хорошо. Все это в указе учтено.
Во-первых, исключаются инвестобязательства. И не надо нас в этом обвинять. Существовал и еще, к сожалению, существует, механизм, который позволяет эти обязательства сделать такими хитрыми, что нормальный инвестор принимать их не захочет. Победителями становились не лучшие, а те, под кого эти обязательства готовились. Условиями победы в конкурсе теперь, скорее всего, будет самая высокая цена за пакет и обязательства не снижать объемов производства, и по возможности, сохранять рабочие места. Во-вторых, исключается возможность продажи мелких раздробленных пакетов, которые покупались под конкретного заказчика. Это увеличит гарантии того, что предприятие попадет в руки лицам, способным хорошо им управлять. В-третьих, в указе вводится такое понятие, как индустриальный или промышленный инвестор, т. е. тот, кто знает сферу деятельности предприятий, на которые он претендует, управляет им подобными. И не надо думать, что такой инвестор идет на наши предприятия, чтобы их угробить и закрыть. Мне не известны случаи, когда бы такие инвесторы закрывали предприятия в Украине или где-нибудь еще. И наконец, появилась возможность продавать предприятия целиком, без акционирования, если будет спрос.Хочу еще отметить, что в феврале президент огласит программу реструктуризации, и уже сегодня можно сказать, что ни одно предприятие не попадет на приватизацию без реструктуризации. К тому же, прибегнув к помощи советников, например, крупных инвестиционных банков, консалтинговых структур, мы сможем сделать процесс приватизации более эффективным.
«&»: Указ запрещает вносить изменения в перечень предприятий, которые предстоит приватизировать в текущем году. Именно в тот перечень, который только что опубликован. Но каковы гарантии того, что эта норма будет выполнятся? Те же директора денег не успеют накопить, и пойдут просить…
Е. Г.: До указа нигде не было подобной нормы, и поэтому ничто не мешало снимать предприятия с продажи. Это политический пункт, требующий стабильности ситуации. Но я не буду категорично заявлять, что ни одного изменения в перечень не будет внесено. Хотя уверен, что отныне придется сильно постараться, чтобы доказать необходимость этого снятия.
Этот пункт означает, что изменения списка станут крайне редкими исключениями, а не правилом, как было до этого. Если бы мы ничего не снимали, то не такой большой была бы разница между тем, что мы хотели приватизировать и что приватизировали. А то, что список предприятий, которые предстоит приватизировать в нынешнем году, появился в самом начале года, правильно. Надо товар заранее инвесторам показывать, а не за месяц до конкурса.