В первом раунде российские нефтяные компании явно проиграли правительству Украины. Однако важно, чтобы не было второго. Похоже, пошел процесс выработки стратегии долгосрочного сотрудничества.
«Мы постараемся, особенно в период посевных, удержать цены на том уровне, на котором они есть сегодня», — обещал президент российской нефтяной компании «Лукойл» Вагит Алекперов на встрече с премьер-министром Украины Юлией Тимошенко 25 февраля 2005 г. Как говорится, обещал жениться и не женился. Прошел лишь месяц — и цены на нефтепродукты (как раз в разгар посевной) выросли минимум на 10-15%.
Россияне «кивают» на непредсказуемость мировых цен на нефть. Действительно, в течение последних трех месяцев нефть на мировых рынках, резко колеблясь в цене, все-таки дорожала (в основном из-за роста потребления нефти Китаем и неурегулированности иракской проблемы). И притом больше, чем до $50 за баррель. В то же время цены на горюче-смазочные материалы в Украине до конца марта оставались стабильными и даже понемногу снижались (за І квартал нынешнего года нефтепродукты подешевели на 2,7%). А все потому, что украинский рынок подвержен не столько колебаниям мировых рынков, сколько влиянию политики РФ в этой сфере, страны, которая обеспечивает около 80% поставки нефти в Украину. Так что аргумент российских компаний, мол, «нефть по всему миру дорожает…», следует логически продолжить: «…и мы хотим на этом заработать, в т. ч. и в Украине». Равно как хочет заработать и российское государство, увеличившее экспортную пошлину на нефть с $101 до 102,6 за 1 т. Как раз в тот момент, когда спрос на горючее растет, — посевная как-никак!
Впрочем, у высокой цены есть и другие составляющие. Это увеличение акцизного сбора в среднем на 30%, значительное повышение тарифов на перевозку нефти и нефтепродуктов железнодорожным транспортом, выполнение нефтетрейдерами соглашения об обеспечении сельхозпроизводителей дизельным топливом по льготным ценам. Дополнительным фактором, считает президент компании «ТНК-ВР Украина» Александр Городецкий, стала отмена разрешения расплачиваться за импортный НДС налоговыми векселями. Правда, Вагит Алекперов заявлял, что для нефтяных компаний упразднение налоговых векселей — не проблема (тем более, что Россия с 1.01.2005 г. отменила экспортный НДС на нефть).
Однако какими бы ни были причины, правительство решило сдержать рост цен жесткими административными мерами: рентабельность украинских нефтеперерабатывающих заводов была ограничена 15%, как и торговая наценка на стоимость нефтепродуктов (те же 15%). Кроме того, введены штрафы за нарушение этих ограничений. Продолжает действовать запрет на реэкспорт. Было задекларировано, что новые ограничения вводятся лишь на месяц для нормализации ситуации на рынке. В то же время нет ничего более постоянного, чем временное. Этот вывод уже подтвердило и Минэкономики, заявив, что собирается продлить упомянутые ограничения на май-июнь. Да и директор-распорядитель Международного валютного фонда Родриго Рато прогнозирует, что в течение ближайших двух лет цены на нефть падать не будут. А значит, бессмысленно ждать и снижения пошлин на экспорт нефти со стороны России.
Основной на сегодня вопрос — ради чего предприняты столь решительные действия? Главной целью было стремление сдержать инфляцию (но вероятность этого была довольно спорной). Ведь хотя удельный вес бензина при расчете индекса потребительских цен ничтожно мал (0,463%), нефтепродукты становится именно тем товаром, цена которого влияет на себестоимость продукции многих отраслей. И, как в эффекте домино, становится стимулом для серьезных инфляционных процессов. Так, пик роста цен на нефтепродукты в прошлом году пришелся на май-июнь, а уже в октябре, после традиционного летнего затишья, индекс потребительских цен достиг рекордных за предыдущие три года 2,2%. (И даже несмотря на то, что год назад экс-премьер
В. Янукович пытался сдержать цены практически такими же методами, инфляционные процессы это не остановило.)
Так что позитивы, как видно, довольно спорные. Зато намного более вероятны негативные последствия. Во-первых, этот шаг станет стимулом для снижения промышленного роста в украинской нефтепереработке (которая в течение последних пяти лет была одним из лидеров роста) и экономике в целом. Стимул очень несвоевременный, учитывая то, что промышленный рост и рост ВВП за последний год все больше замедлялись. Во-вторых, это удар по внешнеэкономическому и инвестиционному имиджу страны. Ведь очевидно, что разгоревшийся между правительством и нефтетрейдерами скандал чуть было не перерос в международный (российские нефтяные компании даже обратились к премьер-министру России Михаилу Фрадкову с просьбой защитить их интересы перед Украиной). В-третьих, исходя из постулатов классической экономики, доказанных на практике предыдущим правительством, установление предельных цен ниже рыночного уровня (предлагаемые Минэкономики 2,99 грн. за 1 л бензина А-95 все-таки существенно ниже 3,2-3,25 грн. за этот бензин на АЗС) может стать причиной дефицита. Более того, одна крупная российская нефтяная компания в качестве предупреждения уже приостанавливала продажу топлива на своих АЗС. В свою очередь дефицит стимулирует рост теневого рынка. Тем более опасен дефицит во время посевной. В-четвертых, сдерживание роста цен снижает отчисления в госбюджет от продажи нефтепродуктов. А это грозит недофинансированием ряда его расходных статей, что в цепной реакции может ударить, например, по спросу.
Несмотря на крайне сложную ситуацию, у правительства есть механизмы (в том числе рыночные), чтобы не допустить кризиса. И премьер Юлия Тимошенко это уже доказала, сумев за пару дней убедить ключевые российские компании принять все требования правительства. Вероятно, Юлия Владимировна, следуя лучшим традициям «Крестного отца», сделала россиянам «предложение, от которого они не смогли отказаться» (к примеру, вспомнила о далеко не безоблачной приватизации некоторых НПЗ). Но если стратегия ограничится лишь жесткой позицией на переговорах, Украину ожидают события, аналогичные тем, что происходили и после договоренностей с премьером Януковичем: договориться — договорились, но цены то в одном, то в другом регионе постоянно поднимались намного выше установленных. Ведь сотрудничество, основанное лишь на угрозах и давлении, крайне недолговечно и нестабильно. Кстати, поэтому Тимошенко и заявила, что правительство выработает с нефтяными компаниями стратегию долгосрочного сотрудничества. Смысл которой — решать проблемы еще до их появления. Ведь при Януковиче во время аналогичных проблем на рынке не была решена главная задача: тогда государство не смогло создать систему, которая бы смягчала угрозы будущих кризисов на рынке нефти и нефтепродуктов. Опрошенные «&» прогнозируют, что в рамках этой стратегии правительство будет, во-первых, формировать резервы топлива для интервенции на рынок (под это, вероятно, и пойдет часть из закупаемых сейчас Украиной 430 тыс. т нефти и нефтепродуктов). Во-вторых, консолидировать и наращивать свои активы в нефтепереработке (на основе Кременчугского, Надвирнянского, Дрогобычского НПЗ и «Укрнефти»), чтобы иметь возможность в нужный момент выходить на рынок и сбивать цену. И, в-третьих, конечно, расширять источники поставок нефти в Украину.
Как отреагирует экономика на сдерживание цен на нефтепродукты? Владимир Демехин, первый замглавы Комитета ВР по вопросам экономической политики, управления народным хозяйством, собственности и инвестиций: Александр Пасхавер, президент Центра экономического развития, советник Президента Украины: Александр Фельдман, народный депутат, почетный президент концерна «АВЭК»: Игорь Франчук, народный депутат, президент ГАО «Черноморнефтегаз»:
— На грабли административного влияния на цены наступают все правительства. Сколько раз мы говорили еще экс-министру финансов Николаю Азарову, что такие силовые методы приведут не к уменьшению цен, а к их увеличению. Если надо влиять на цены, то нужна либо товарная интервенция, либо соответствующие стабилизационные методы, предусмотренные в бюджете. Для этого у нас есть Госрезерв. Кто в первую очередь пострадает от административного регулирования — так это сельхозпроизводитель. Мы рвемся в Европу, а ведь там давно уже вопросами ценообразования на нефтепродукты не занимаются ни премьер-министр, ни правительство. Потому что есть автоматические рыночные механизмы, позволяющие держать цены стабильными. К примеру, механизм фьючерсных контрактов. Новое правительство как бы и понимает, что ручное управление экономикой может быть лишь исключением из правил, но уж слишком много накапливается подобных исключений. Отсюда и цены растут, и производители остаются недовольны.
— Сдерживание цен — это скорее политическая акция, чем экономическая. Реально сдерживание цен никогда не приносило результатов — ни позитивных, ни негативных. Инфляция будет в этом году довольно высокой независимо от сдерживания цен в энергосекторе. В краткосрочном периоде затормозить рост цен на месяц-другой по узкому спектру потребителей возможно, но вряд ли это изменит более долгосрочную тенденцию ценовой динамики.
— Стоимость нефтепродуктов сегодня присутствует в себестоимости каждого товара и колеблется в зависимости от объемов использования грузоперевозок. Рост цен на нефтепродукты может активизировать инфляцию в целом. Поэтому действия правительства по сдерживанию цен на горючее вполне объяснимы: оно хочет снизить недовольство людей в связи с повышением цен. С другой стороны, тратит при этом слишком много денег на приобретение нефтепродуктов, а госбюджет недополучает часть доходов в виде налогов от продажи нефтепродуктов по более высокой цене. Сдерживание цен государством для бизнес-среды всегда было нежелательным. Наши правительства не раз предпринимали такие шаги — то по нефтепродуктам, то по хлебопродуктам. Но в этот раз, наиболее вероятно, что обе стороны назревающего конфликта найдут общий язык.
— Сдерживание цен нужно вести рыночными механизмами, тогда удастся избежать и инфляции, и дефицита. В первую очередь должен быть стратегический запас нефти и нефтепродуктов — тот минимум, который бы позволил выжить в течение 3-6 месяцев. И государство должно иметь возможность контролировать розницу в реализации нефтепродуктов. Если эти два момента не реализованы, то останутся только административные шаги, которые в конечном счете могут привести к блокированию владельцами НПЗ поставок энергоносителей на территорию Украины. Проблема Украины и в том, что рынок нефтепереработки практически поделен между российскими нефтяными компаниями. К тому же нельзя сказать, что сейчас «Укрнефть» подконтрольна государству. Госсобственность в переработке и рознице могла бы помочь стабилизировать цены на рынке.