Популизм и стремление к перераспределению в одинаковой мере тормозят и экономику, и демократию. Открытая экономика — надежный базис для устойчивых демократических процессов.
Есть много оснований для того, чтобы устраивать праздники по поводу поднявшейся в настоящее время демократической волны. Но насколько важным является наличие демократии для успеха экономического развития?
Как свидетельствуют факты, не очень важным. Это может показаться удивительным. Ведь по всему миру демократическая форма правления очень сильно коррелирует с самым высоким доходом на душу населения. Но такая корреляция не прослеживается, если смотреть на протяженность не в пространстве, а во времени. Страны, ставшие демократиями, если рассматривать их усредненно, не демонстрируют ускоренный экономический рост, после произошедшего в них политического переворота. И наоборот, демократии, которые потерпели неудачу и снова были заменены автократиями, если брать усредненно, не функционируют хуже, чем до этого.
Наблюдаемая позитивная корреляция между доходами населения и демократией может обуславливаться обратной причинно-следственной зависимостью: в том случае, если страна становится богаче, демократия скорее всего будет сохраняться. Какими бы ни были причины наблюдаемой позитивной корреляции между доходом и демократией, их не следует путать с причинно-следственной зависимостью. Наличие демократического строя, по-видимому, не является важным моментом в обеспечении гарантированного экономического успеха.
Конечно, существует множество различных типов демократических переходов, и валить их все в одну кучу было бы неправильно. На практике важное различие касается взаимодействия экономической и политической систем. Демократия, зародившаяся в открытом экономическом окружении, с хорошо функционирующей рыночной системой, многочисленными прямыми иностранными инвестициями и значительным объемом международной торговли вероятнее всего приведет к консолидации экономического либерализма, стабилизирует ожидания и вследствие этого привлечет дополнительные инвестиции, что в свою очередь будет способствовать более быстрому экономическому росту. И наоборот: если экономика жестко контролируется государством, существуют протекционистские барьеры, направленные против импорта и перемещения капиталов из-за границы, или же полагается на ренту от истощаемых ресурсов в качестве источника иностранной валюты, то переход к демократии может быть заторможен популизмом и стремлением к перераспределению, что наносит ущерб экономическому росту.
Факты свидетельствуют о том, что успех демократии зависит от открытости лежащей в ее основе экономической системы на момент политического перехода. В период после Второй мировой войны наиболее успешным образцам демократических переходов предшествовали широкие экономические реформы, расширившие масштабы рынка и способствовавшие международной интеграции. Среди примеров — Чили и Южная Корея в конце 1980-х и Мексика в середине 1990-х.
И наоборот, когда демократический переход осуществлялся в хрупком и закрытом экономическом окружении, его последствия были намного хуже. Это применимо к случаям демократизации в странах Латинской Америки и на Филиппинах в середине 1980-х, а также в Турции в начале 1980-х и в Непале в 1990-х. Разительное отличие между Китаем и Россией также очень хорошо укладывается в указанный сценарий.
Китай вначале открыл свою экономическую систему остальному миру и только сейчас думает о политической реформе. Вместо этого Россия скачком перешла к демократии и только затем начала беспокоиться о том, чтобы сменить социализм на рыночную систему. По-видимому, в России нельзя было поступить по-иному, но путь, которым пошел Китай, как кажется, более вероятно приведет к устойчивому успешному развитию экономики.
Важная причина данного феномена состоит в том, что для создания успешной рыночной системы государство должно уважать базовые права личности: главенство закона, частную собственность и обеспечение правосудия. Все эти фундаментальные права являются неотъемлемой частью демократического правления. Но когда дело доходит до экономического развития, эти фундаментальные права значительно важнее, чем другие чисто политические аспекты демократии, такие как всеобщее избирательное право и подлинная политическая конкуренция.
© Project Syndicate, www.project-syndicate.org; специально для «&»
