В украинском законодательстве определен статус временно оккупированной территории Украины. Однако в законодательном поле отсутствует ответственность за публичное отрицание оккупации. Это создает условия безнаказанности и дает основания не бояться уголовного или хотя бы административного преследования пророссийским пропагандистам, которые с экранов телевидения, через “дружественные” к ним сайты и газеты намекают или прямо говорят, что на востоке нашей страны идет “гражданская война”, в которой одни украинцы убивают других, россиян “там нет”.
Чашу терпения переполнил полтавский мэр
В последнее время таким прецедентом стало заявление полтавского мэра Александра Мамая, который на телеканале “НАШ” сказал, что на территории Украины соревнуются две сверхдержавы — США и Россия, а на Донбассе “идет брат на брата”. Что можно трактовать как то, что Мамай считает войну на Донбассе гражданской, а не следствием российской агрессии. Эти слова уже возмутили национал-патриотов и некоторых политиков. Выгнать мэра Мамая с должности можно, но процесс этот непростой и не скоротечный. А вот ввести в законодательство Украины наказание давно пора.
Читайте больше: Есть ли законные способы уволить мэра Полтавы
Какого наказания для “мамаев” хотели депутаты
Соответствующие инициативы уже вносились в украинский парламент, но не находили поддержки. Еще в 2016 году депутат Виктор Балога подал законопроект об усилении ответственности за публичное отрицание временной оккупации территорий Украины Российской Федерацией. Он предлагал предоставить СБУ право инициировать через суд запрет на неопределенный срок деятельности медиа, работники которых публично отрицают временную оккупацию, производят и распространяют материалы с таким отрицанием. Уголовный кодекс Украины предлагалось дополнить статьей о публичном отрицании временной оккупации территорий Украины РФ, согласно которой, наказанием за такие действия должен быть штраф в 300-500 необлагаемых налогом минимумов или лишение свободы до 2 лет, а повторное соответствующее высказывание или отрицание оккупации из уст служебного лица наказывались бы лишением свободы сроком до 4 лет.
Но восьмой созыв парламента рассмотреть этот проект не успел или не захотел, и он был снят с рассмотрения после выборов 2019 года и прихода в парламентские стены парламентариев новой каденции.
Нынешние депутаты тоже поработали в этом направлении. В течение 2020-2021 годов в Раде были представлены пять законопроектов соответствующего содержания. Все они предусматривали введение уголовной ответственности за публичное признание законности оккупации территорий Украины Россией и отрицание государственного суверенитета Украины над этими территориями.
Трое из них уже сняты с рассмотрения. Актуальными остаются проекты № 5165 (относительно установления запрета для отдельных категорий лиц публичных высказываний относительно отрицания отдельных международных преступлений или оправдания действий их организаторов) и № 5166 (о внесении изменений в Уголовный кодекс об ответственности за отрицание международных преступлений, агрессии России, преступлений, связанных с оккупацией РФ части территории Украины). Последний вдобавок к запрету отрицания оккупации предлагает еще и уголовную ответственность за отрицание трех геноцидов ХХ века: Голодомора 1932-1933 годов, Холокоста и депортации из Крыма крымских татар в 1944 году.
Однако оба проекта еще с весны этого года застряли на стадии “проработки в комитете”. И это, несмотря на солидный авторский состав, куда вошли представители ряда фракций Рады: Елизавета Ясько как главный автор, Александр Аликсийчук, Юрий Камельчук, Георгий Мазурашу, Марьяна Безуглая, Никита Потураев и другие депутаты от “Слуги народа”, Владимир Вятрович от “ЕС”, Рустем Умеров и Андрей Шараскин от “Голоса”, Павел Бакунец из группы “Довира” и другие.
Как украинское правительство предлагает наказывать за кремлевские тезисы
Наверное, монобольшинство не давало “зеленого света” наработкам коллег, потому что ждало, пока на соответствующий закон будет способна исполнительная власть. И дождалось. Не исключено, что нужный толчок дал резонансный “прецедент Мамая”.
Так или нет, но лишь на днях свой ход в этом направлении сделало правительство, разработав проект закона об административной ответственности за публичное отрицание вооруженной агрессии России против Украины, временной оккупации РФ территорий нашего государства и попыток легализовать и легитимизировать аннексию части территории Украины.
Документ еще не дошел до Рады – на ее официальном сайте пока что он отсутствует. Так что можем руководствоваться разве что сообщением “главного правительственного ньюзмейкера”, депутата парламента Алексея Гончаренко. Он пишет, что такие противоправные действия повлекут за собой штраф в одну или две тысячи необлагаемых минимумов (17 – 34 тыс. грн), а повторно в течение года – от двух до трех тысяч (34 – 51 тыс. грн). Важно, что наконец-то государство решилось направить острие закона против публичных лиц и представителей чиновничьего аппарата или местного самоуправления, которые не следят за говорящими. Теперь за ними будет “следить” Кодекс Украины об административных правонарушениях.
Субъектами правонарушений по этому проекту являются:
национальные и иностранные общественные деятели;
лица, уполномоченные на выполнение функций государства или местного самоуправления;
политически значимые личности.
Публичным возражением проект закона предлагает считать любое публичное обращение более чем к одному лицу через СМИ, Интернет, публичное выступление, демонстрацию в общественных местах, распространение листовок или другой печатной продукции, содержащей:
письменное или графическое изображение Крыма или Донбасса российскими;
письменное или графическое изображение Крыма или Донбасса как отдельного территориального субъекта;
отрицание попыток РФ легализовать и легитимизировать аннексию Крыма.
Первое, что бросается в глаза, – это замена в правительственном законопроекте уголовной и административной ответственности за упомянутые деяния (как было в инициативах депутатов) на чисто административную.
Но и в таком виде он может создать препятствия для распространения российских тезисов и нарративов в информационном пространстве. Если бы он уже действовал (что было бы уместно на восьмом году агрессии России против Украины), то влияние наложенных им ограничений ощутил бы на своем кошельке не только Мамай, но и сопредседатель фракции ОПЗЖ в парламенте Вадим Рабинович, который 1 марта обнародовал карту Украины без Крыма, или его коллега Илья Кива, который является неисчерпаемым источником афористических высказываний определенного сорта.
В то же время, признаем, на самом деле не так уже и многие публичные деятели у нас откровенно и публично не признают факт оккупации украинской территории. А вот более осторожно распространяют тезисы из кремлевского идеологического меню сотни персон. И это не только политики, но и внимательные к российским нарративам журналисты и ведущие — “бойцы идеологического фронта” с телеканалов и сайтов, “подхвативших флаг” закрытых по решению СНБО 112 Украина и News One. Достаточно посмотреть эфир хотя бы того канала, где выступал мэр Полтавы.
Одним словом, если закон о запрете кремлевской риторики будет принят, пусть и в его правительственном, весьма либеральном виде, он сделает часть политиков более аккуратными в высказываниях. Другие же, наоборот, будут провоцировать и “нарываться”.
В то же время, хотелось бы, чтобы в разоблачении скрытых “агентов” власть сама себя не отхлестала. На определенные опасения в этом смысле наталкивает содержание некоторых сообщений, появляющихся на официальных информационных ресурсах.
Так, в Твиттере Владимира Зеленского война на Донбассе кокетливо названа “конфликтом” (между кем и кем, интересно). При том, что так ее не советует называть СНБО, главой которого является Зеленский.
Читайте также: Здесь вам не Большая отечественная война: Глоссарий СНБО в открытках