Чтобы получать удовольствие от творчества и сохранять заинтересованность издателей, нужно беречь внутреннюю свободу и избегать долгосрочных контрактов, считает писатель Сергей Жадан.
Харьковский поэт и прозаик Сергей Жадан, когда-то считавшийся одним из лучших молодых писателей Украины, постепенно становится просто лучшим писателем. На это намекают и опубликованные впечатления рецензентов его последней книги (которым Жадан не очень доверяет), и мнение мэтра Юрия Андруховича (с которым Жадан дружит). «Он каждый раз делает невозможное: превосходит самого себя», — восторженно пишет Андрухович.
Можно, конечно, сказать и так. А можно и по-другому: «В это суровое время украинской литературе нужны свои герои». Во всяком случае у читающих студентов такой герой уже есть. Наличным литературным достоинствам автора отдадим должное. Но технически, чтобы войти в литературную элиту, Жадану необходимо написать роман. И желательно на новую тему. «&» беседовал с писателем накануне его прыжка в большую прозу. Об украинской литературе вообще и о нем в частности.
Не хочу распасться
«&»: При той популярности в Украине, которая у тебя есть, считаешь ли ты себя успешным писателем?
С. Ж.: Я считаю себя самодостаточным писателем. Кроме того, что мне хочется делать, я собственно, ничего не делаю. Дачу и «Мерседес» иметь не стремлюсь, но не из-за того, что у меня есть собственный снобизм, а просто потому, что мне это сейчас не нужно.
«&»: Родившись в Луганской области и получив образование в Харькове, как ты стал писать на украинском?
С. Ж.: В Харькове я поступил на филологию и даже дослужился до доцента (правда, сейчас уволился). Украинский — мой рабочий язык. Но когда мне было 16-18 лет, он имел идеологический подтекст. «Рух», «Просвiта»… Мы вывешивали какие-то флаги, участвовали в митингах, дружили с правыми организациями. Было делом принципа пользоваться украинским в русскоязычной среде. Довольно быстро это прошло. Сейчас это просто язык, на котором я говорю. Я не имею никаких националистических взглядов, скорее наоборот. Мне нравится, что в Украине есть и интересная русскоязычная литература. Я за литературное двуязычие. Не за государственное.
«&»: Есть ли у тебя «генеральная линия» в творчестве?
С. Ж.: Сохранение какой-то внутренней свободы, попытки не пустить внутрь себя систему, которая существует вокруг. Довольно абстрактно сказано, но это определяющие вещи для моей жизни и для того, о чем я пишу.
«&»: Как это проявляется? Ты не пишешь на заказные темы и т. п?
С. Ж.: Вот я сейчас написал эту книгу («Гiмн демократичної молодi». — Прим. ред.) и сказал, что делаю паузу. Следующая книга будет другой. Недавно издательство предлагало мне продолжать писать на любую тему, но регулярно, чтобы раз в полгода издаваться. Я отказался, потому что это рутина. Не хочу повторить судьбу известной в прошлом группы «Криденс», которая подписала контракт, обязывающий их писать каждый год по новому альбому.
«&»: И как это у них закончилось?
С. Ж.: Закончилось плохо — они распались. Я не хочу распасться.
Киевские снобы
«&»: После выхода «Депеш мод» ты полностью перешел на прозу?
С. Ж.: Нет, совмещаю с поэзией. В ближайшее время хочу выпустить сборник стихов.
«&»: Многие говорят, что поэзия в Украине становится популярной, так ли это?
С. Ж.: Поэзия не то чтобы популярна, она становится модной. Модно читать книги, знать писателей. И это касается не только студентов.
«&»: На поэзию есть мода, но слушают ли ее на самом деле? Если судить по некоторым вечерам столичного фестиваля «Киевские лавры», то не очень. Часть людей просто общались между собой в интеллектуальном антураже.
С. Ж.: Да, есть такая специфическая черта киевской публики: больше разговаривают сами, чем поэзию слушают. Киев довольно снобистский в этом отношении, самовлюбленный. Хотя и не имеет для этого достаточных оснований. В Харькове или Львове большинство людей приходят на вечер послушать, а здесь — потусоваться. Поэтому я не очень люблю Киев как место для выступления. Наверное, нужно делать платный вход, тогда лишние люди не будут туда ходить.
Страны, которые читают украинское
«&»: В каких странах интересуются украинской литературой?
С. Ж.: Есть три основных рынка, которые проявляют устойчивый интерес к нашей современной литературе. Прежде всего это Польша. У поляков сейчас мода на украинских писателей, начавшаяся еще до «оранжевых событий». У меня там вышло уже три книги. Конечно же, интересуются россияне. А уже через поляков украинская книга проникла в Германию.
«&»: Как себя чувствует украинская книга за границей? Получаешь ли ты обратную связь?
С. Ж.: В прошлом году я ездил в большой промотур по Польше с участием Юрия Андруховича, Оксаны Забужко, Любко Дереша, Наталки Сняданко, Андрея Бондара. Мы выступали в нескольких городах, это было резонансно и при полных залах. Кроме того, в той же Польше на мою книгу «Биг Мак» вышло более 20 рецензий. Это достаточно много. Там есть профессиональные критики, обслуживающие рынок. У нас их нет, поэтому литературный процесс в Украине трудно назвать полноценным.
«Варвары с Востока»
«&»: Почему Европе интересны наши писатели? Что нового они написали?
С. Ж.: Нельзя сказать, что это какие-то стилистические находки. Скорее — энергетика, драйв, который присущ нашим 20-летним и которого сейчас нет, наверное, в некоторых старых европейских литературах. Возможно, потому что они выдохлись за долгую историю своего существования.
Например, в Австрии во время презентации украинской антологии в Вене австрийцы говорили, что их восхищают «дикие варвары с Востока». Конечно, там тоже есть яркие дебюты, но в Украине это не отдельные имена.
«&»: Какие тенденции ты видишь в мировой литературе?
С. Ж.: Ее попытки возвратить себе читателя. Это, по крайней мере, то, что я замечаю в славянских странах. После тех постмодернистских наворотов, после Павича, Кундеры и др. литература поворачивается к читателю.
«&»: Возможен ли новый Достоевский?
С. Ж.: Как раз — да. Скорее Достоевский, чем Кафка.
Парадигма тридцатилетних
«&»: Наблюдается ли подъем украинской литературы, который может привести к адекватному развитию национального рынка?
С. Ж.: Я думаю, да. Это довольно мощная волна, которая набирает обороты. Сегодняшние 20-летние оторвались от предшественников. Наше поколение, и те, кто старше, все-таки продолжают традиции украинской советской литературы. Вопреки антисоветскому и русофобскому пафосу, на самом деле это парадигма Олеся Гончара и Юрия Мушкетика. К сожалению, они не могут вырваться из этого культурного гетто. Не знают и боятся жизни, читателей. Пишут мертвым украинским языком.
«&»: Тебе ведь тоже за 30.
С. Ж.: Да, я понимаю, к какому поколению принадлежу. Но меня значительно меньше интересует то, что делают мои одногодки и те, кто старше.
«&»: Считаешь, что ты вырвался из этого плена?
С. Ж.: Надеюсь. Хотя от некоторых вещей не убежишь.
Настоящие издатели не плачут
«&»: Известно, что сегодня украинские писатели на родине не могут зарабатывать только литературным трудом. Ты как один из самых популярных авторов тоже не можешь жить на украинские гонорары?
С. Ж.: Украинские гонорары? Конечно, нет. Вести жизнь вольного литератора мне помогают издания в России, Польше, Германии, еще в некоторых странах.
«&»: О каких тиражах идет речь здесь и за рубежом?
С. Ж.: Думаю, что за два года моей книги «Депеш Мод» в Украине продано всего-навсего около 10 тыс. экземпляров. В Польше тоже около того. Это цифры, стандартные для Европы. В нашей стране очень мало книжных магазинов. Иначе украинские тиражи можно было бы увеличить уже сегодня.
«&»: Что происходит на украинском рынке? Насколько он прогрессирует?
С. Ж.: В Украине сегодня можно говорить даже о литературном буме, хотя многие этого не замечают. У нас традиционно писатели и интеллигенция привыкли плакаться о том, как им тяжело живется. Давит их русский язык и т. п. На самом деле литературный, книжный рынок в Украине развивается чрезвычайно интенсивно и, по-моему, имеет очень хорошие перспективы.
«Раньше украинский был для меня делом принципа. Сейчас — это просто язык, на котором я разговариваю».
«&»: Многие издатели тем не менее жалуются.
С. Ж.: Ясно, что есть проблемы, но тот, кто плачется, в то же время мало работает. И я говорю это не просто так, а потому что участвую в процессе и, что называется, знаю кухню. Работать нужно. Фактически на пальцах одной руки можно посчитать издательства, которые стремятся расширить рынок украинской книги.
«&»: Существует ли в Украине продюсерская литература?
С. Ж.: Издательств, которые профессионально продюсируют массовую литературу, пока нет. Наши детективисты и другие ее представители пишут и довольно много, но у них тиражи даже меньше, чем у тех, кто сочиняет какой-нибудь нон-фикшн.
| Поэт, переводчик и политический хулиган Украинский поэт, эссеист, прозаик и переводчик Сергей Жадан родился в Луганской области в 1974 г. Получил образование и защитил диссертацию в Харьковском педагогическом университете. В настоящее время живет в Харькове.  Ныне Сергей Жадан считается одним из самых ярких представителей новой украинской литературы. В Украине у него вышло 12 книг. Среди наиболее известных: «Цитатник», «Генерал Иуда», «Биг-мак», «Депеш Мод», «Anarchy in the UKR», «Гимн демократической молодежи». |