Сотрудничество с властями — это всегда для бизнеса лакомый, но сложный кусок работы. В компании Ericsson осознанно идут на сотрудничество, потому что хотят работать на свое будущее.
Деятельность Ericsson, одной из наиболее успешных телекоммуникационных компаний мира, сосредоточена на рынке операторов мобильной связи. Сюда сфокусированы основные финансовые средства компании, которая производит и налаживает оборудование для сетей мобильной связи, тут находятся ее ключевые партнеры.
Однако значительную часть бизнеса (пока не по деньгам, а по важности) занимает работа с правительствами разных стран и связанными с ними организациями. Сотрудничество происходит на коммерческом и некоммерческом уровнях.
Эти проекты сегодня приносят незначительный доход, но они определены в качестве одной из шести ключевых областей роста, на котором строится будущее. В компании уверены, что через 10 лет картина изменится. За несколько десятилетий фирма научилась создавать и поставлять правительствам различные управленческие платформы и решения, а также понимать непростого партнера.
В эксклюзивном интервью «&» о политике Ericsson в сфере отношений с государством и связанными с ним организациями рассказывает Кент Халлинг, директор по решениям в сфере безопасности общегосударственных сетей (Director National Security Networks).
«&»: Каким образом вы сотрудничаете с государством? Какие выгоды видите в общении с правительствами разных стран?
К. Х.: Начнем с того, что мы не можем не общаться с государством. Основой бизнес Ericsson сосредоточен в сфере поставок телекоммуникационной инфраструктуры. Она же является важной составляющей инфраструктуры любой современной страны в целом. Кроме того, телекоммуникационную отрасль тщательно контролируют госорганы. Они выдают лицензии, сертификаты и т. п.
Кент Халлинг: «В Ericsson всегда разделяют коммерческие интересы и социальные инициативы, даже если при этом компания сотрудничает с одним и тем же субъектом — правительством».
Для нас существует три основных варианта сотрудничества с государством (министерствами и ведомствами, подведомственными организациями и агентствами). Во-первых, мы стараемся присутствовать во всех группах, работа которых движет отрасль вперед. Ericsson наряду с такими крупными компаниями, как Nokia, Motorola, Siemens и др., активно работает в различных влиятельных союзах, принимающих участие в процессах стандартизации и регулирования отрасли в целом. К примеру, в International Telecommunications Union (ITU), Международном союзе электросвязи, созданном на базе ООН и занимающемся вопросами унификации организации служб спасения для всей Европы. Мы вступаем в диалог с правительствами разных стран.
Во-вторых, государство может выступать в роли нашего клиента. Например, у нас есть специальные предложения и разработки в сфере национальной и гражданской безопасности. Это могут быть решения по охране государственных границ, безопасности прибрежной зоны (обеспечивающие качественную навигацию), система управления в случае возникновения чрезвычайных ситуаций (emergency management system, как CоordCom, на основе которой действует шведская национальная служба спасения 112) и прочее. В этой сфере крутятся большие деньги. Недавно мы участвовали в тендере Минобороны США по усилению контроля на границе с Канадой — второй в мире по длине границы между двумя странами. (Как сообщили в июле 2006 г. представители Минобороны США, президент Буш выделил $500 млн. на усиление пограничной инфраструктуры: освещение, дороги, заборы, коммуникации и др. — Прим. ред.) В последнее время мы развиваем также и коммерческое направление консультаций для правительства.
В-третьих, у нас есть сфера социальной ответственности, в рамках которой мы взаимодействуем с правительствами. Уже около 7 лет работает департамент, который отвечает за развертывание мобильной системы связи и предоставляет коммуникационные решения, когда где-либо в мире случается беда.
«&»: Почему то или иное правительство заинтересовано в диалоге и сотрудничестве с вами?
К. Х.: Аргументов в пользу такого сотрудничества довольно много. В целом регулирующим органам очень важно поддерживать с поставщиками хорошие отношения. Даже если технические возможности существующих систем понятны, то совершенно неизвестно, какими они будут в дальнейшем и каковы будут стандарты. Все это нужно обсуждать и обо всем договариваться — и сейчас, и в будущем.
«Регулирующим органам важно поддерживать отношения с поставщиками, которые формируют отраслевые стандарты».
Министерства связи разных стран, как правило, готовы к обсуждению возможностей. Наша компания может помочь нации найти хорошее решение. С одной стороны, в регулирующих органах обычно работает высококвалифицированный персонал — специалисты госслужб посещают те же семинары, на которые мы посылаем своих сотрудников. С другой — в значительной мере существующие ныне системы рождаются в нашей компании, вынашиваются в головах наших инженеров. Так что мы как никто другой подходим правительству, когда нужно обсудить возможности использования систем оптимальным образом.
Консультации и переговоры всегда были прерогативой мобильных операторов. С ними обсуждалось, какие услуги наиболее выгодно внедрять, как повысить безопасность сетей и прочее. Но ведь это вопросы национальной важности, особенно касающиеся повышения безопасности. Мы же как создатели технологий знаем ответ на вопрос, как лучше построить телекоммуникационную систему.
«&»: Что волнует госструктуры более всего в сфере телекоммуникаций?
К. Х.: Как правило, основного внимания требуют вопросы, касающиеся безопасности. Особенно безопасности связи. Ранее у ряда служб и спецподразделений были собственные изолированные сети связи. Но это становится все более затратным. В США, например, даже военные осознают, что не смогут строить и поддерживать собственную современную сеть. В разных странах эта проблема проявляется в большей или меньшей степени.
Возможности будущего лежат в сфере использования сетей общего пользования. Но при этом должны соблюдаться повышенные требования спецструктур к безопасности. В такой сети нужно обеспечивать такие функции и характеристики, как шифрование голоса, идентификация пользователей, «избыточность» и «выносливость» сети, расширенное дублирование. Многие из подобных функций ранее были присущи только сетям спецназначения.
Также для правительств разных стран чрезвычайно важна работа с информацией. К примеру, Ericsson заключил контракты с госструктурами нескольких стран по обеспечению информационной платформы для работы служб прибрежной и морской безопасности. Здесь нужно собирать воедино огромный массив данных. Сложность же состоит в том, чтобы правильно отфильтровать первоочередную и второстепенную информацию, а также определить риск возникновения критической ситуации в том или ином случае.
«&»: Насколько сложно работать с правительствами разных стран как заказчиками? В чем подобное сотрудничество отличается от обычных отношений с коммерческими структурами?
К. Х.: Главное отличие практически любого правительства от коммерческих структур — в финансировании. У госструктур обычно либо имеется достаточное финансирование, либо оно вообще отсутствует. Кроме того, на утверждение бюджета для вложения денежных средств в какой-нибудь проект может уйти год или два.
С коммерческими структурами намного легче. Мы можем просто объяснить, что та или иная функция очень полезна и выгодна, вложения в нее окупятся месяцев за девять. Компания готова быстро приобрести и внедрить инновацию. Госструктуры же подобные бизнес-планы с анализом эффективности обычно не разрабатывают, для них существуют в первую очередь затраты.
В открытых правительственных тендерах всегда сложно участвовать, даже если процессы в стране проходят прозрачно. Например, кто-то может подать жалобу о том, что некая процедура была проведена некорректно. В результате процесс заморозится на время расследования — на год и больше. А то и вообще затянется на неопределенный срок.
Сейчас перед любыми госорганами стоит очень непростая задача: наладить не просто прозрачную, а эффективную деятельность по определенному своду правил.
«&»: То же касается сферы спасения в случае бедствий, которая всегда находится под контролем государства?
К. Х.: Тут возникает еще одна сложность, характерная для работы с различными департаментами власти и государственными агентствами, — их стремление к независимости. В каждом из них есть свой управляющий, который руководит госорганом как личной империей, тогда как эффективные системы нередко строятся на обмене информацией. Какая-то информация у одних является очень ценной для других (например, когда происходит несчастный случай).
Чтобы решить эту проблему, мы объясняем каждому управляющему, что его департамент останется независимым, как и ранее.
На практике главное — это готовность и подготовленность к решению проблемы. Если вы прокрутите различные сценарии развития событий, продумаете все заранее, то сможете отреагировать первым. Есть хорошее выражение: «Первым узнаешь — первым ответишь» (First to know, first to act). И это не просто теория.
Например, Данию и Швецию соединяет длинный мост с железнодорожным полотном и автотрассой. В обеих странах действует служба спасения 112. Но кто именно будет предпринимать шаги по спасению, если несчастный случай произойдет посередине моста? Правительству Дании и Швеции удалось прийти к компромиссу благодаря доброй воле и тому, что у них одинаковые технические решения по управлению в чрезвычайных ситуациях. Но это всегда очень сложно.
«&»: В рамках политики социальной ответственности вы разворачиваете временные мобильные сети в местах бедствий. Каким образом при этом вы взаимодействуете с госструктурами и помогает ли такая ваша социальная активность выстраивать отношения с представителями властей?
К. Х.: У нас существует четкое разделение между коммерческой и некоммерческой деятельностями. В данном случае деятельность Ericsson — некоммерческая. Мы приходим, когда люди действительно в этом нуждаются.
В подобной ситуации к нам с запросом обращается обычно не правительство, а кто-то из наших традиционных партнеров — Международный Красный Крест, ООН, Шведская служба спасения.
«Будущее принадлежит не частным сетям, а сетям общего пользования».
При этом мы используем собственные ресурсы, и ответственность полностью лежит на нас (на место выезжают наши сотрудники-волонтеры, всегда готов контейнер с необходимым оборудованием, мобильными терминалами, sim-картами и др.). Нас воспринимают как очень квалифицированных представителей рынка в числе организаций, занимающихся спасением в рамках ООН. Причем если мы будем работать вместе с правительством страны, в которой произошло бедствие, или какими-то компаниями и службами, не входящими в число партнеров, о которых я сказал, нам перестанут доверять.
Каждый проект и направление должны оставаться тем, чем они есть. В случае с помощью в экстренных ситуациях мы делаем то, что и всегда, что умеем лучше всего — устанавливаем коммуникации. Мы не служба спасения и не ставим перед собой цель спасать кого-либо.
Когда Кабул оказался отрезанным от всего мира после изгнания талибов, Ericsson установил свою мобильную сеть, обслуживавшую 5 тыс. абонентов. Среди них были члены правительства, агентства по спасению и др. Когда через семь месяцев программа помощи была свернута, мы ушли вместе с партнерами. Ведь всегда наступает момент, когда неординарная ситуация должна смениться нормальной обстановкой. Должно сформироваться правительство, которое будет выдавать лицензии операторам, а те в свою очередь выбирать поставщиков, делать вложения в инфраструктуру.
Для другой компании, возможно, это было бы искушением — остаться в этой стране, попытаться завоевать ее рынок. Но мы этого не делаем. Более того, нас нередко обвиняют в том, что мы уезжаем из страны, вновь оставляя ее без коммуникаций. Но для нас важен вопрос договоренностей с партнерами, в том числе с ООН, которые мы не хотим нарушать.