Фильм о распаде тандема конгениальных режиссера и оператора стал манифестом XX века со сквозной до боли темой – «интеллигенция, которую мы потеряли».
В рамках внеконкурсной программы «Смысл жизни – смысл искусства» на кинофестивале «Молодость» был представлен «документальный кинороман» дебютанта Игоря Майбороды «Рерберг и Тарковский. Обратная сторона «Сталкера», рассказывающий о печально известном конфликте оператора Рерберга и режиссера Тарковского на съемках кинофильма «Сталкер». На Московском кинофестивале критики назвали этот фильм «манифестом XX века» – слишком уж харизматичные и гениальные личности там фигурируют. Режиссер Игорь Майборода, общавшийся с Рербергом в последние годы его жизни, в принципе, проделал титаническую работу, в течение почти девяти лет собирая материалы – в основном интервью с очевидцами событий, на которых и построен фильм. Там есть, например, история с выбором актрисы на роль жены Сталкера, когда Ларисе Тарковской предпочли Алису Фрейндлих. Эта история стала роковой для главного героя фильма. Реплика Рерберга по этому поводу («Так мы кого будем снимать – Ларису или актрису?») стала притчей во языцех среди профессионалов. Тарковский ответил, что он не любовник собственной жены, и снял Фрейндлих. Но Лариса этого не простила и постаралась, чтобы тандема Рерберг – Тарковский больше не существовало (говорят, Тарковский в быту был очень уязвим, а жена знала все его болевые точки). Андрей Тарковский трижды переснимал «Сталкера», ссылаясь на брак отснятого материала, а потом вывел из проекта талантливейшего оператора, с которым прежде сделал «Зеркало». Подобный жест «самого» Тарковского тогда был расценен практически как обвинение Георгия Рерберга в профнепригодности. Карьере оператора пришел конец.
Но ценность фильма даже не в конфликте – это всего лишь детективная заманиловка для зрителя. Ценность в «уходящей натуре», присутствием которой насыщен каждый кадр и которой уже нет с нами (Андрей Тарковский, Георгий Рерберг, Мстислав Ростропович, Евгений Мравинский, Алексей Лосев). И неизвестно, смогут ли новые поколения предоставить адекватную замену.
Ирина Бурлакова
Субъективизм гения
Дневники Андрея Тарковского, названные им «Мартиролог», в нынешнем году наконец-то изданные на русском языке, могут пролить свет на многие конфликты:
«Как тщеславны старики – все эти Герасимовы! Как они жаждут славы, похвал, наград, премий! Очевидно, думают, что от этого они станут лучше снимать. Жалкие они какие-то. Несчастные дилетанты, своими поделками зарабатывающие деньги. И вполне профессионально, должен заметить.
Также вызывают жалость так называемые художники, поэты, писатели, которые находят, что впали в состояние, при котором им невозможно работать. Зарабатывать – внес бы я уточнение. Для того чтобы прожить, немного надо. Зато ты свободен в своем творчестве. Печататься, выставляться, конечно, надо, но если это невозможно, то остается самое главное – возможность создавать, ни у кого не спрашивая на то разрешения. В кино же это невозможно. Без государственного соизволения нельзя снять ни кадра. На свои деньги – тем более. Это будет рассмотрено как грабеж, идеологическая агрессия, подрыв основ. Если писатель, несмотря на одаренность, бросит писать оттого, что его не печатают, это не писатель. Воля к творчеству определяет художника, и черта эта входит в определение таланта».
3 сентября 1970 г.
Датский принц кинематографа Георгия Рерберга друзья в шутку называли Принцем датским, намекая на скандинавское происхождение. Его дед – архитектор, построивший в Москве Центральный телеграф и Киевский вокзал; отец – известный художник-график. Это от них Георгий унаследовал привычку смотреть на мир глазами художника. Он стал одним из лучших операторов отечественного кино. Успех фильмов Тарковского, Кончаловского, Абдрашитова, Захарова, Соловьева во многом связан с работой Рерберга. Это он в 1967 г. придумал снять фильм «История Аси Клячиной» так, чтобы он был похож на документальный – для большей достоверности происходящего. А после выхода фильмов Андрея Кончаловского «Дворянское гнездо» и «Дядя Ваня» манеру, в которой они были сняты Рербергом, окрестили киноживописью.
В 1990-е оператор ушел из игрового кино. «Я наработал какое-то имя, и плохое кино снимать мне не пристало, – говорил мастер. – Я снял девять симфоний Мравинского за десять лет. Мне было интересно – это расширение кругозора, и потом – он фантастический мужик». О Георгие Рерберге говорили, что он «гордый», «с непомерными амбициями». Иногда он действительно забывал, что на площадке есть еще и режиссер. Но все, кто его знал, утверждают: Рерберг – кинооператор от Бога.