Татьяна Толстая пришла к выводу: когда аванс судьбы пугает своей щедростью, то лучше всего научиться ощущать самого себя подарком в этой жизни, что и поможет преодолеть комплексы и многого достичь.
Специалисты утверждают, что среди отечественных и зарубежных автоматических пистолетов ТТ («Тульский Токарева») отличается высокой пробивной способностью и убойной силой. Эти качества достигаются за счет мощного патрона и большой длины ствола. Но ресурс этих пистолетов, самые новые из которых произведены в 1950-х, давно исчерпан, поэтому они чрезвычайно ненадежны. За Татьяной Толстой аббревиатура ТТ закрепилась неслучайно – после старта на телевидении язвительно-страстной «Школы злословия». Насчет ресурсов и надежности можно поспорить. И спорят в СМИ до сих пор, кто она такая – талантливая писательница или расторопная шоуменша. Но то, что она умеет держать на крючке публику, профессионально использовать и собственную дипломатию, и собственный бандитизм, подкрепленный интеллектом, не разменивая на пустяки свой недюжинный литературный талант, – это факт. Она этим и раньше занималась – в сборнике эссе «День» есть просто убийственные статьи. Например, назвала американскую эмблему-символ Микки-Мауса «национальным грызуном», а популярный глянец Men’s Health – «взглядом на мир через ширинку». За этот хищный цинизм глазомера ей доставалось не раз. Американские студенты постоянно писали доносы на свою русскую преподавательницу. К тому же в родной России ей постоянно приходится не соответствовать, а быть. Одна только фамилия с родословной (она внучка известного советского писателя Алексея Толстого) требует защиты и напряжения. «Меня почему-то постоянно сравнивают с Львом Толстым. А кто же выдержит такое сравнение?!», – возмущается г-жа Толстая.
Как известно, лучшая защита – нападение. У дородной, величественной Татьяны Толстой это успешно получается. Вообще-то все профессионалы изящной словесности вовсе не такие безобидные люди, особенно талантливые. Речь идет об их контроле за нашими помыслами, за всем, что составляет наш внутренний мир. Они, конечно, это осознают и понимают, а некоторые и пользуются. С «&» Татьяна Толстая поделилась некоторыми правилами, которые ей заметно облегчают жизнь.
Не наниматься, если сможешь
У одного известного бизнесмена в кабинете висела табличка с фразой: «Если можешь – не плати». Заметив неподдельный интерес к ней, он поспешил отмежеваться от этого правила: «Нет-нет, в жизни я так не поступаю!». Татьяна Толстая тоже не всегда следует в жизни тем цитатам-принципам, которые ей нравятся. И как ни странно, писательство для нее не самоцель. Ей жить гораздо интереснее, чем писать. Поэтому на вопрос, почему она в основном переиздает старые вещи и давно не пишет новые, г-жа Толстая отвечает с олимпийским спокойствием: «А я не считаю, что должна все время писать. Я ведь не нанималась. Написала, сколько написалось. Мне интересно просто жить. У меня есть очень много вещей, которыми я хотела бы заняться. Я с удовольствием освоила бы массу разных ремесел: шитье, вязание, кулинарную технику, выучилась бы паре языков. С итальянским точно справилась бы, он достаточно прост и у меня есть база для этого.
Жалею, что рисованию уже никогда не научусь. Но все сделать не успеешь».
По этим же соображениям Т. Толстая не любит работать на заказ, давать обещания и быть должной. Но здесь есть одна тонкость: «Очень ценю вдохновение, которое периодически проскакивает мелкими судорогами. А если тебя просят написать что-то к сроку, то ты никогда не дождешься вдохновения. Так что «писатель-бренд» это не ко мне. Но людям надо есть. Я ничем от них не отличаюсь. Поэтому заставляю себя работать». Переиздание книг – это тоже большая работа, к тому же если общий тираж одной книги зашкаливает за 0,5 млн. экземпляров. Да и раньше, чтобы заработать, приходилось заниматься журналистикой и преподавать, даже если не хотелось.
К телевидению и глянцу надо адекватно относиться
Чем больше знаешь, тем больше знаешь, что ничего не знаешь. Татьяне Толстой всегда хотелось разрушить эту парадоксальную истину, расширить горизонты. Поэтому на телевидение она пошла с удовольствием, ради интереса. Хотя согласиться на такой проект, как «Школа злословия», было смелым поступком для человека, чья профессия далека от мира телевидения. Потом уже поняла, что подставила себя под обстрел – все чаще программа вызывала бурю протеста и у зрителей, и у участников. Т. Толстая: «На канале «Культура» было непонятно, почему программа с этим человеком идет только за Уралом, а в Москве – нет. Мы должны были сами догадаться, но нам не объясняли. На НТВ с этим стало проще. Хотя в целом телевидение «схлопнулось» и теперь уже не так интересно, как было раньше. Сейчас это просто средство заработка, больше ничего. Поэтому я и говорю, что работаю не на телевидении, а для него. Мы делаем программу и предлагаем тому каналу, который возьмет».
А к программе «Минута славы» у нее отношение вообще как к народному балагану: «Это ярмарка, фрики, которые съезжаются со всей страны и хотят себя показать. Иногда они что-то умеют и там просачивается что-то человеческое. Но, как всегда, это человеческое имеет две стороны. С одной стороны, хочешь, чтобы человек получил какую-то долю признания, с другой – там жесткий конкурс – 150 человек и только один получит свой миллион. Наступает звериная конкуренция, страшный лай, неспортивное отношение. Поэтому смотришь на человеческий балаган во всех отношениях. И по-другому к этому не стоит относиться».
То же было и с глянцем: «Когда я могла писать для глянцевых журналов совсем неглянцевые вещи на заданную ими тему, я писала. Потом они поняли, что я что-то не то делаю. А писать все то, что им нужно, мне стало невыносимо скучно. Я себе не могла позволить работать на их цель – быть машиной для продажи глупым богатым людям дорогих вещей. Только очень сильные личности могут ставить себе другие цели, и у них тогда mission есть. То есть им не важно, во что они одеты, какая у них жена – да провались она. Они думают о каких-то глобальных вещах: о бессмертии при жизни или, наоборот, о славе после смерти. Вот что увлекает по-настоящему, не какой-то там «Золотой граммофон».
Уметь читать чужие мысли
Бог нас создал одними, а мы, как говорит Шекспир, делаем себе другое лицо. Все постоянно притворяются, и это может плохо кончиться. Но у подобной имитации есть и другая сторона – если ты много врешь, особенно самому себе, о том, что чего-то стоишь, то в итоге становишься лучше. Татьяну Толстую не обманешь: «Поговоришь с человеком, и все понятно – нужен он тебе или нет». Как-то Борис Акунин предложил ей в соавторстве написать роман. Она отказалась: «Я вообще не понимаю, как можно вдвоем писать один роман. Дело в том, что люди обычно друг друга совсем не понимают и говорят на разных языках. В свои слова вкладывают совершенно разные смыслы. Никогда не соглашусь писать с кем-то в соавторстве. Братья Гонкуры – плохие писатели. То, что они выдают за хорошую литературу, непонятно что. Ильф и Петров – молодцы, но не знаю, как они писали вместе. Наверное, думали одинаково. Надо уметь читать чужие мысли. Это сложная вещь, многим недоступная и непонятная, но очень важная. Значит, они это умели, потому у них получилось».
Полезно иногда почувствовать себя дурой
Есть мнение, что отпрыски писательской аристократии – аристократия в удвоенном масштабе. Правда, сами представители этого класса всегда предпочитали делать вид, будто не замечают отличия, вроде его попросту не существует. Татьяна Толстая часто повторяет, что ее тошнит от таких терминов, как «звезда», «VIP» и комплиментов, к примеру, «да с вашим интеллектом». Достаточно известная ведущая ток-шоу не позволяет себе завязнуть по уши в гламуре. Сама для себя выдумывает психотерапию, чтобы промыть мозги. Поэтому, например, напросилась на участие в передаче «Слава богу, ты пришел»: «Это популярная австралийская игра, формат которой был нами приобретен. Суть игры заключается в том, что человека одевают в исторический костюм, выталкивают на сцену, где его обрабатывают двое людей, и он должен быстро сориентироваться, чью роль играет. Сценарии для этих игр пишут профессионалы, поэтому сложно угадать роль. Я захотела пойти туда. Подумала, что буду чувствовать себя там полной идиоткой. Мне дали какой-то пыльный парик, и я решила, что я – Мария Антуанетта, которой сейчас отрубят голову. А оказалось, что надо играть Екатерину. И при этом еще быть остроумной, не ударить лицом в грязь и суметь выбраться из этого состояния. Чувствовала себя абсолютной дурой, получила массу удовольствия. Очень освежает».
Насчет промывки мозгов других граждан Татьяна Толстая более категорична: «Я за штрафы. Самое болезненное место у человека – кошелек. Это все знают, но почему-то редко за этот кошелек дергают».
Уметь находить достоинства в слабостях
Татьяна Толстая бывает мягкой и доброй, и даже любит проявлять скромное обаяние сильной личности. Это было заметно еще в ранних ее рассказах. Только она может так нежно (и не без черного юмора) назвать ледяную куриную тушку: «В авоське несла замороженного куриного юношу». В общении эта нежность может быть с шипами: «Она сама не знает, что пишет. Повезло женщине: очень болела, выздоровела, стала писать, ее начали издавать. И не надо тыкать в нее палкой, все прекрасно. Только я Донцовой не коллега. И Донцова не писатель. Это совершено из разных областей, непересекающихся». Такой себе пистолет ТТ, увитый розами. И сострадать умеет, и цену знает – и себе, и другим. И предпочитает называть вещи своими именами. А умение мыслить по-своему не возникает сразу, оно вырабатывается трудной и напряженной работой.
Но, если без амбиций, то Татьяне Толстой искренне и по-человечески жаль незаметных людей, они ее больше всего интересуют: «Люди с отшиба», к которым мы, как правило, глухи, кого мы воспринимаем, как нелепых, не в силах расслышать их речей и разглядеть их боли. Они уходят из жизни, мало что поняв, часто недополучив чего-то важного, и уходя, недоумевают как дети: праздник окончен, а где же подарки? А подарком и была жизнь, да и сами они были подарком, но никто им этого не объяснил».
Женщина на виду
Татьяна Толстая, российский прозаик.
Родилась 3 мая 1951 г. в Ленинграде. Внучка писателя Алексея Толстого и переводчика Михаила Лозинского. В 1974 г. окончила отделение классической филологии Ленинградского университета. Переехав в Москву, работала в главной редакции восточной литературы издательства «Наука». Первый ее рассказ был опубликован в журнале «Аврора» в 1983 г. В 1990-х семь лет работала в Принстоне (США), преподавала русскую литературу в университетах. С того времени вышли в свет семь книг рассказов, повестей, эссе, которые постоянно переиздаются. За роман «Кысь» получила премию «Триумф» (2001 г.). С 2002-го ведет программу (совместно с Дуней Смирновой) «Школа злословия» (сейчас на НТВ), член жюри телепроекта «Минута славы» на российском Первом канале. Замужем, есть двое взрослых сыновей (один из них – известный дизайнер Артемий Лебедев).
Пистолет ТТ 
Разработан в 1930 г.
Всего выпущено около 1,7 млн. единиц. Производился также в Китае, Югославии, КНДР, Египте, Румынии.
Масса – 840 г. Длина – 196 мм (ствол – 116 мм). Патрон – 7,62 х 25 мм. Калибр – 7,62 мм. Дульная скорость – 420 м/с. Прицельная дальность – 50 м. Магазин – на восемь патронов.
Принципы литературного самомаркетинга по Т. Толстой
Всегда быть готовым доказать свою актуальность. Исчезнувшая на годы в американском университетском инобытии, г-жа Толстая в 2001 г. исполнила прекрасно понимаемую максиму: «Устроиться, добиться и вернуться!», никому специально не объявляя о своем «втором пришествии». 2001 г. был отмечен успехом четырех ее книг («Кысь», «Ночь», «День», «Двое»). Писатель не просто напомнила о себе, но и неожиданно для многих пополнила число представителей «актуальной литературы». Тираж этих книг в совокупности составил около 200 тыс. экземпляров.
Писать так, чтобы читатель не чувствовал своего невежества. И кроме того, смешить. В романе «Кысь» мутанты, выжившие после ядерной катастрофы, питаются мышами. Приглашая в гости, они говорят: «Заходите, мышь свежайшая!».
Знать рынок и конъюнктуру. Татьяна Толстая превратила интеллигентские комплексы в коммерческий литературный продукт, оказавшийся вполне конкурентоспособным на рынке. Потому что пишет только о том, что знает: местные условия, вкусы, предрассудки.
Уметь подать себя, используя весь набор качеств: либеральное здравомыслие, знание литературы, безупречное чувство языка, вольная манера одеваться, пребывание в Принстоне, безапелляционность, властность, догматичность, сарказм, скепсис, вечная гримаса всезнающей иронии, но все это помножено на действительно присутствующий талант.
Всегда помнить об одной очень важной вещи: музы и ангелы не подчиняются ни эстетической конъюнктуре, ни нашим представлениям о них и их роли в истории.
Любить надо это помешательство. «Один из вариантов успеха – ты должен это любить, правда. Это как в живописи. Очень сложно писать маслом, потому что когда ты им пишешь, то должен любить эту масляную кашу, иначе из тебя живописец не получится. И со словом, наверное, происходит то же самое, то есть любить его нужно. Бывает, что не хочется всем этим заниматься. Но если ты не будешь это периодически делать, тебя перекосит, взорвет, и будешь в себе носить этот яд. А его нужно из себя исторгнуть, и тогда наступает временное облегчение. Это не графомания, но другой вид помешательства».
Уметь сочетать сироп с хинином. «Молодые начинающие писатели обязательно описывают то, что им кажется свежим и правдивым. То есть, если лужа, они пишут: грязная лужа, а она действительно грязная, используя при этом очень прямой, как у дождевого червя, ход и остается туповатое перерабатывание мира на очевидности. А существуют другого рода творцы, которые, наоборот, пишут сплошной позитив, сахар. И получается либо из сахара все делают, либо из хинина – одно из двух. А весь смысл в том, чтобы все это сбалансировать. Настоящий писатель состоит из баланса».