Духовный голод можно удовлетворять столь же изысканной и «живой» пищей, как и голод физический. Украинские джазовые гурманы теперь в надежных руках.
Деятельность Международного джазового абонемента, начало которой было отмечено сентябрьским концертом 2005 года, задала киевской джазовой жизни стабильный темп развития.
«&» беседовал с организаторами джазового абонемента: советником министра культуры, главой экспертного совета по вопросам джазовой музыки Петром Полтаревым и бас-гитаристом, участником международных джазовых проектов Аркадием Овруцким.
О мировых образцах музыкального вкуса
Петр Полтарев: Для организации такого проекта, кроме решения финансовых и организационных вопросов, нам необходимо было найти человека, который понимал бы, что в западном джазе считается наиболее актуальным и что пришлось бы по душе славянскому слушателю. И такой человек нашелся. Это Аркадий Овруцкий. Долгое время он играл в Нью-Йорке и учился в элитной джазовой школе. Устраивая данные проекты, мы, с одной стороны, учитываем отечественные вкусы, а с другой — подтягиваем их к мировому образцу.
«&»: Что такое вкус мирового образца?
П. П.: Джаз сегодня — это престижно и модно. В определенных кругах, естественно. В развитых странах спонсоры, поддерживающие джазовые проекты, — крупные сигарные фирмы, производители дорогих коньяков, мужской и женской парфюмерии. Это та музыка, которая ассоциируется с обеспеченным образом жизни. В то же время джаз — музыка, во многом требующая определенной подготовки. Не обязательно музыкальной, но интеллектуальной — в первую очередь. Нередко среди его поклонников студенты элитных учебных заведений. Даже на пике популярности рок-музыки и рок-н-ролла для Кембриджа, Йельского университета, Оксфорда, Сорбонны и других учебных заведений на первом месте стоял джаз. Интеллектуалы всегда требовали и более высокого уровня музицирования. В конце концов, и отдыхать, и развлекаться мы должны тоже учиться цивилизованно.
О том, что мы даем американцам
«&»: Вами уже организовано несколько концертов. Что они показали?
П. П.: Ощущение такое, что мы превзошли свои ожидания. Если на первом концерте зал был почти полон, то на последних — яблоку негде было упасть.
Аркадий Овруцкий: Американцы говорят, что киевская публика — самая теплая и понимающая.
П. П.: Да, они все влюблены в Киев. Уезжать не хотят, потому что им понравилось, они себя чувствуют здесь комфортно.
А. О.: Я разговаривал с саксофонистом Джеральдом Хайсом. Он в диком восторге. Его брат Луис тоже очень хочет приехать. А барабанщик Луис Хайс — звезда номер один.
П. П.: Особа, приближенная к императору. Партнер и друг Майлса Дэвиса, который является культовой фигурой.
А. О.: К нам приезжали очень хорошие музыканты. Но, естественно, у всех свои бюджеты. Может, мы доживем, когда получится привезти саксофониста Уэйна Шортера или Сонни Роллинса.
О соотношении затрат и отдачи
«&»: Сколько стоит пригласить в Киев джазового музыканта из США?
П. П.: Скажем так, на порядок ниже, чем звезду так называемой российской эстрады.
А. О.: Есть маленький нюанс. Организация через европейских агентов стоила бы гораздо выше. В нашем случае, когда это делается на уровне личных контактов, совершенно другие расценки. Музыканты сами заинтересованы в этом участвовать, потому что это творческий проект, а не коммерческий. Вы бы видели, насколько Джеральд Хайс свободен и открыт на сцене. Это прекрасный звук. Ведь самое главное, что отличает американских саксофонистов от наших, — это звукоизвлечение.
А. О.: Наша публика страшно изголодалась по живой энергетике. А здесь — живая музыка, которая никогда не повторится. Люди наконец начинают понимать, что такое присутствовать при акте творения. Человек — соучастник процесса, за это он платит деньги и получает удовольствие. Это обогащает, в конце концов.
«&» : Кто из джазовых музыкантов выступит в Киеве в ближайшее время?
П. П.: 12 февраля — Т-bonе. Блестящий джазмен, насколько я знаю, тем не менее играющий не чистый джаз, а синтез стилей. Это соединение фанки, соула и джаза в единое целое. Такого еще в Киеве не было никогда.
А. О.: Это нестандартный, яркий джаз. Он не имеет отношения к джазу 1930 годов, но несет заряд той энергетики, когда тысячные толпы танцевали под свинговые оркестры.