Чтобы украинский джаз приносил доход и удовольствие, нужно заняться его менеджментом и перестать жевать во время выступлений.
Вне всякого сомнения, сегодня (как, впрочем, и было всегда) Киев — лучшее место в Украине, где можно послушать джаз. Хотя самые крупные и интересные джазовые фестивали проходят не в столице, подавляющее большинство известных музыкантов живут именно здесь. Правда, зачастую играют они вовсе не джаз и не всегда в джазовых клубах.
Лучшим периодом украинской джазовой жизни специалисты считают 2003-2004 гг. В это время активность отечественных джазменов была максимальной, а частота выступлений зарубежных гостей высокой. Сейчас наблюдается спад.
Джазмены — люди интеллигентные, спокойные. Даже на собственную стагнацию смотрят отвлеченно, потому что, во-первых, добросовестная, хорошая музыка вечна, а во-вторых, если очень беспокоиться, некогда будет репетировать.
В ожидании неминуемого джазового подъема «&» исследовал, что и где сегодня можно послушать, чего не хватает украинскому джазу и, следовательно, должно неизбежно появиться.
Джаз, который разбивает бокалы и лампы
Повидавший виды джазовый саксофонист, лидер группы «СхiдSide» Дмитрий Александров считает, что настоящий, открытый концертный джаз звучит сегодня только в двух киевских заведениях — в арт-клубе «44» и сети «Бабуин». Правда, к ним можно добавить еще рестораны «Свинг», «Диксиленд» и некоторые другие, которые принимают публику, уже вкусившую от жизни, но еще не потерявшую аппетит.
Тенденция такова: чем дороже заведение, тем более консервативный джаз в нем предлагается. Отчасти подобное объясняется возрастом аудитории: это в основном люди, которым за 40, зачастую даже не являющиеся джазовыми гурманами.
Джазу нужно не только спонсорство, но и правильно организованный бизнес
О своем музыкальном формате говорит управляющий ресторана «Диксиленд» Дмитрий Заряда: «У нас работают джазовые коллективы, имеющие стаж 8-9 лет. Они играют в основном чикагский, гарлемский, нью-орлеанский джаз периода расцвета этих направлений. Программа джаз-бандов подбирается из композиций, максимально узнаваемых для посетителя. Тем не менее настоящий джаз — это импровизация, и правильно подобранный коллектив может держать в напряжении публику целый вечер. За сезон — с сентября до середины апреля у нас бывает порядка 25 выступлений, на которых посетители так заводятся, что не могут разойтись до 3-4 утра. Наш ресторан вообще-то достаточно тихий, но когда публика зажигается, то бьются бокалы, лампы и плафоны».
Меломаны «Бабуина» — люди тонкие, интеллигентные, деликатные. По словам арт-директора Полины Гаджиевой, они могут уйти, если музыканты играют посредственно. «Не хотим оскорблять посетителя третьесортной музыкой. Главный критерий — профессионализм, известность в джазовых кругах. Свобода творчества не ограничивается, а приветствуется. Музыканты, работающие у нас, — еще и композиторы, которые способны творить и создавать что-то свое».
«Жестких рамок по формату у нас нет, — говорит арт-менеджер немецкого джаз-рок-панк-арт-клуба «44» Ольга Склярская. — Мы даже недавно провели эксперимент: одна из наших постоянных групп во втором отделении играла фри-джаз. Это было ново для нас, но публика приняла и оценила. В ближайшее время джаза в «44» будет больше, а шумной и тяжелой музыки — меньше».
Вкушать или кушать?
Поистине непреодолимой преградой между джазовым слушателем и музыкантами может стать обычная котлета. Поскольку настоящего джазового клуба в Киеве нет, отечественный джазовый потребитель — прежде всего ресторанный едок. «Пословица «Когда я ем, я глух и нем» верна наполовину, — утверждает арт-директор сети ресторанов «Бабуин» Полина Гаджиева. — Почему я не могу каждый день поставить джазовый формат? Потому что слушанье джаза — это достаточно серьезная вещь, особенно если джаз хороший. Когда вы слушаете джаз, то не должны жевать какой-нибудь стейк. Но ведь клубы, в том числе и «Бабуин», в основном зарабатывают тем, что продают еду и напитки. Если бы у нас были полноценные виски-бары или открытые сигарные клубы, то там можно было бы просидеть вечер с бокалом виски или сигарой, слушая хороший джаз. Но такой формат сегодня в Киеве невозможен, потому что киевляне вечером привыкли плотно поесть, встретиться с друзьями, все-таки выпить и уже потом послушать музыку. Для качественного джаза мозги должны быть трезвыми, а культура нашего досуга сегодня не такова».
Ведущий на радио, продюсер и джазовый обозреватель Алексей Коган: «Сейчас центр джазовой жизни, условно говоря, переместился снова в клуб «44». Но даже он — прежде всего хорошее место для встреч и общения, где джаз мало слушают. Спросите у музыкантов, и они вам ответят: балладу в клубе «44» сыграть невозможно, потому что ее не удастся услышать.
Получается, что культурный уровень нынешней публики невысок? Алексей Коган: «Я не собираюсь его оценивать. Пусть каждый заботится о своем уровне. В джаз-клуб «Динамо люкс», когда он работал, ходила культурная публика. Люди, которые хотели поесть, как правило, не делали этого во время концерта. Они приходили на 40 минут раньше и ели. Там музыку слушали. И музыканты делали программу, требования к которой были достаточно жесткими и отличались от ресторанных».
Как заставить Алексея Когана раздеться до трусов
Еще одна проблема киевских клубов, в которых играют живую музыку, — неудобство и неприспособленность помещений. Алексей Коган, посетивший более сотни заведений в США, говорит, что американцы свои клубы строили, а мы осваиваем подвалы: «Пример — клуб «44». Это неправильно, когда сцена расположена напротив барной стойки. Кроме того, обзору мешают столбы. У нас во многих клубах либо хорошо видно, но плохо слышно, либо наоборот. Открывая дверь подобного заведения где-нибудь в Чикаго, ты сразу видишь и слышишь, что происходит на сцене.
Дальше — коммерческий вопрос. В любом американском клубе есть две двери: одна для входа, другая для выхода. Это дает возможность отслеживать всех гостей. В Киеве можно прийти на полчаса раньше, заказать чай и послушать Ришара Бона.
Я не знаю ни одного состоятельного человека, который хотел бы построить в Киеве джаз-клуб. О помощи государства не говорю, потому что это нонсенс. Если когда-нибудь джазовые музыканты получат от государства хотя бы 100 тысяч гривен на фестиваль, обещаю: подстригусь наголо и в сатиновых трусах пройдусь пешком от Дарницы до Крещатика. Это абсолютно безопасная затея, поэтому я такой смелый».
Уткин хотел и сделал
Джаз готов принимать материальную помощь в любых размерах и формах. Начиная от спонсорства крупных фестивалей и заканчивая, как это иногда случается, звонком на радио с предложением оплатить запись альбома понравившегося исполнителя. Знаменитые концерты в «Динамо люкс» долгое время существовали благодаря добровольным взносам отдельных людей, которые их посещали.
Наконец, в историю украинского джаза уже вошел президент корпорации «Квазар-Микро» Евгений Уткин, который в апреле 1998 г. познакомился с Алексеем Коганом. Благодаря их сотрудничеству были выпущены десятки альбомов отечественных исполнителей. Уткин помогал нашим музыкантам добраться до международных джазовых фестивалей, а журналисты смогли попасть на престижные джазовые форумы.
Американцы строили клубы, а мы осваиваем подвалы.
О том, что ныне Евгений Уткин пребывает в России, Алексей Коган говорит с нескрываемым сожалением: «Я завидую россиянам, ведь он сейчас у них. Правда, перед отъездом он сказал: «Леша, через полтора года вернусь, откроем клуб, все будет, как я обещал». И я знаю, что он свое обещание выполнит… В России некоторые табачные компании спонсируют фестиваль замечательного саксофониста Игоря Бутмана. Первый вопрос наших табачников на подобное предложение: «А что мы будем с этого иметь?». В Москве компания не задумывается — она будет иметь позитивный имидж. И дает такие деньги, которые позволяют Игорю привезти музыкантов высочайшего уровня. Многие считают, что это поза, но я не хожу и никогда не буду ходить к спонсорам. У людей есть деньги, но это не наши деньги. Эти люди нам ничего не должны. Уткин хотел и сделал. В киевской джазовой среде я известен. Все знают, что я могу. Если я кому-то нужен, меня найдут».
Как устроена нора джазмена
Поскольку ресторанное дело не вполне совместимо с развитием джазового искусства, ему требуется место под названием «джазовый клуб». «У музыкантов должна быть нора, куда они могут спрятаться», — говорит Алексей Коган. — Нора — это джаз каждый день, обязательные composers nights (вечера авторской музыки, которых практически нет в ресторанах), выступления молодых музыкантов и джем-сейшны. В настоящем джаз-клубе записываются концерты, имеются клубные карточки. Пока музыкальные боги не благоволят Киеву. Знаменитый джаз-клуб в помещении «Динамо люкс», раз в неделю собиравший почти 900 человек, просуществовал три года и восемь месяцев. Открывшийся в декабре 2005 г. «А7», входивший в сеть ресторанов и пивных Eric’s Family, закрылся уже через 3,5 месяца.
«Трудно сказать, открыл бы я джаз-клуб или нет, если бы у меня были деньги, — рассуждает саксофонист Дмитрий Александров. — Наверное, рискнул бы. Но, во-первых, там было бы небольшое количество мест, и, во-вторых, он должен располагаться где-нибудь на Крещатике или Владимирской. Ни в коем случае не на каких-нибудь задворках, куда никто не поедет в будние дни. Даже не на Печерске».
Продать можно все, нужен лишь хороший продавец
На первый взгляд, для воплощения джазовой мечты идеально подходит «Бабуин»: интеллектуальному клиенту нужна интеллектуальная музыка. «&» спросил у арт-директора Полины Гаджиевой, может ли какой-либо ресторан сети «Бабуин» стать сугубо джазовым.
«Я не верю в жизнеспособность джазовых клубов в Украине, — отвечает Полина. — Они есть во всем мире, но проблема Киева состоит в том, что людей, которые могут составить аудиторию любых клубов, очень мало. Тем более что настоящие меломаны всеядны, и, по-моему, исключительно джазовых гурманов так же немного, как людей, которые любят в живописи только акварель. Именно поэтому, мне кажется, попытки организовать стопроцентный джазовый клуб в столице были неудачными. У нас нет такого количества людей, которым вечером надо куда-то пойти. Москва с этим справляется, потому что она гораздо больше Киева и живет в суматошном ритме. Люди не сидят вечером дома, продолжая решать какие-то вопросы в клубах. То же можно сказать о Лондоне».
По версии Дмитрия Александрова, джаз слабо развивается из-за отсутствия хорошего менеджмента. «Нет инфраструктуры, потому что большинство хороших менеджеров идут в другой бизнес. В музыке их очень мало. Продать ведь можно все. Возьмите, например, Нино Катамадзе. С точки зрения исполнительского мастерства ни она, ни ее музыканты, мягко говоря, не дотягивают до приемлемого профессионального уровня. А ее покупают, потому что это модно. Псевдоинструментальный проект «Дидюля» — то же самое.
Джазу нужны стабильные деньги и правильно организованный бизнес, а не только эпизодическое спонсорство. За границей джаз тоже не особенно популярен, но там четко знают, что с ним надо делать. У нас же это происходит очень непрофессионально».
Клубы хотят вокалисток-мулаток, а критики — национальной самоидентификации
Если все же предположить, что описанные сложности будут преодолены, смогут ли сегодня отечественные музыканты что-то хорошее предложить нашему слушателю? Чем силен украинский джаз? «Не силен он вовсе, если честно, — отвечает Дмитрий Александров. — Потому что нет культуры и качественного джазового образования, которое уже имеется, скажем, в России или Польше. Если конкретно, то в Киеве играют традиционный джаз, поп-джаз, фанк (постоянных групп нет), очень много вокального джаза. Ожила латинская музыка. Сегодня в большой моде сальса. Причем во всем мире. В Киеве существует шесть сальса-школ, которые ведут венесуэльцы, пуэрториканцы, кубинцы. Я сам участвую в проекте Kiev Salsa Kings, как менеджер и музыкант. Но, как по мне, это не чистый джаз».
Для Алексея Когана украинский джаз находится на стадии зарождения: «У нас все играется и слушается. Большие пробелы только в авангарде (умер Саша Нестеров, гитарист, которого мы при жизни не оценили по достоинству). Джазовые американские стандарты украинцы играть научились, собственную музыку тоже умеют создавать, но я хотел бы, чтобы украинский джаз узнавался. Как легко отличить, например, польский, французский, итальянский. Должен быть свой музыкальный подтекст. Есть «пробные шары», но в целом пока мы этого не слышим».
Управляющий клубом «Диксиленд» Дмитрий Заряда также имеет свои претензии. «К сожалению, в украинских джазовых коллективах последнего времени практически нет певиц-мулаток, которые в силу национальных особенностей обладают очень глубоким и насыщенным голосом. Лишь единицы отечественных исполнителей могут с ними соперничать».
«ВИА Гра» — лучший джаз-банд страны
Благодаря наличию технических возможностей джазовые музыканты считаются самыми универсальными и востребованными на музыкальном рынке. Но отнюдь не как исполнители собственно джаза. Один из лучших составов Украины группа «СхiдSide» периодически лишается своих участников по причине их перехода на более высокооплачиваемую работу. Так, бывший контрабасист коллектива Денис Дудко играет в «Океане Эльзы», а гитарист Владимир Шабалтас и барабанщик Александр Лебеденко зарабатывают в «ВИА Гре».
Лидер «СхiдSide», саксофонист Дмитрий Александров считает уход музыкантов из группы естественным процессом. «Джазовой работы в Киеве очень мало. Практически нет. Где может музыкант заработать, кроме как не в ресторане? В цирках шапито в Европе, на американских морских линиях… Если бы я играл только то, что мне нравится, то стал бы нищим. Поэтому приходится быть конъюнктурщиком. Когда мне предлагают записать песню какой-нибудь очень модной исполнительнице, я беру дудку, иду и записываю. А что делать? Приглашают на гастроли с рок-группой — еду и играю. Поэтому и «ВИА Гра» сегодня — просто супергруппа, если говорить о составе музыкантов».