В Украине пока наиболее эффективно продавать антиквариат через аукционы и используя личные связи.
Kоллекционировать старинные вещи Федор Зернецкий начал еще в детстве. Поначалу его интересовали разные «военные штучки»: звездочки, гильзы, фуражки, кители, кобуры, кортики. Подобное добро он выискивал на мусорных свалках. Интерес к красивой старинной мебели проснулся в нем тоже довольно рано, тем более что раньше ее много выбрасывали. Он утверждает, что не собирался быть антикваром – мечтал стать великим архитектором, поэтому после окончания школы поступил в КИСИ на архитектурный факультет. Правда, став студентом, не перестал увлекаться антиквариатом, хотя в то время – первая половина 1980-х – старинные вещи уже редко выбрасывали. «Но я знал, где можно их раздобыть. Например, были дома, которые должны были реставрировать, а жильцов отселяли в новые. Мы с друзьями обходили все квартиры этих домов и выпрашивали антиквариат: мол, мы студенты, интересуемся старинными вещами. Нас приглашали войти, показывали вещи и, как правило, отдавали даром, – уверяет антиквар. – Впервые я купил старинный предмет в 1984 г. на Татарке – тогда там стояли дома, построенные в середине XIX века. Это было роскошное трехметровое зеркало в ореховой резной раме, с консольным столиком, мраморной плитой. Заплатил за него… 10 рублей».
Начав собирать антиквариат, Федор Зернецкий не разбирался, что именно представляет собой ценность. Понимать стал значительно позже, когда перечитал много книг, познакомился с коллекционерами, реставраторами, пропустил через собственные руки сотни старинных вещей. Продавать накопленный скарб начал в 1989 г., после службы в армии. Причем утверждает, что не собирался этого делать – друзья посоветовали. Занявшись продажей антиквариата, понял, что это интересно, да и весьма прибыльно. «Архитектура в нашей стране не приносит тех денег, что антиквариат», – авторитетно заявляет г-н Зернецкий.
Жизнь салонная
Бизнес пошел довольно хорошо, и в 1993 г. коллекционер решил открыть антикварный салон «Эпоха». Для этой цели арендовал подвальное помещение на Андреевском спуске. «Там потолки были высотой всего 1,6 м, но мы вырыли на 1 м грунт, укрепили фундамент. Кроме того, сделали натяжные потолки, чтобы зрительно увеличить пространство», – откровенничает Федор Зернецкий. Он говорит, что на ремонт помещения потратил сумасшедшие по тем временам деньги – $25 тыс. Чтобы заплатить за ремонт, крутился, как только мог, но утверждает, что ему везло и с вещами, и с покупателями: «Тогда за $700 я купил коллекцию ваз Эмиля Галле, а продал за $10 тыс.».
Когда г-н Зернецкий открывал свой магазин, как такового украинского рынка антиквариата не существовало. Те немногие люди, которые делали деньги на продаже старинных вещей, действовали примерно по такой схеме: приходили к владельцам антиквариата, уговаривали их продать вещи чуть ли не за копейки, а потом продавали их за сотни и тысячи условных единиц. В то время товар в основном брали на территории Украины, а продавали – на широких просторах бывшего Советского Союза. Тогда не существовало жестких границ и подобные вещи можно было свободно ввозить в Украину и вывозить за ее пределы.
В начале 1990-х основными покупателями старинных вещей были кавказцы. Денег на антиквариат они не жалели: то, за что украинцы готовы были платить 100 руб., грузины покупали за тысячу. И это при условии, что сделка совершалась в Киеве: в Тбилиси те же вещи можно было продать по 10 тыс. руб. «Кавказцы очень доверчивые люди: чем красивее им расскажешь легенду, тем дороже продашь свой товар», – говорит генеральный директор «Эпохи». Правда, грузины «ходили» в покупателях недолго – до августа 1992 г., пока не начали воевать с Абхазией. В 1993-1997 гг. антиквариат из Украины активно вывозили клиенты из Москвы, Прибалтики, а также служащие дипкорпуса. В конце 1990-х в Украине начали появляться богатые политики, бизнесмены, первые олигархи. Все эти люди по сей день являются основными покупателями ценностей.
Федор Зернецкий рассказывает, что пытался искать своего покупателя на всевозможных выставках. «Я участвовал во всех выставках, проходивших в Украинском доме: покупал павильончик, выставлял там все антикварное (мебель, торшеры, небольшие аксессуары, ковры, картины) и днями напролет общался с людьми. На выставках я не заработал ни рубля: там я наблюдал невежество, цинизм и полное отсутствие культуры», – вспоминает антиквар. По его словам, тогда он выставлял такие шикарные вещи, которые сегодня был бы счастлив не только продавать, но даже просто видеть. Например, мебельный гарнитур павловского ампира (прямо как у Ильфа и Петрова в «Двенадцати стульях») или столик середины XVIII века из дворца Сансуси. Но народ, посещавший выставки, не оценил его стараний. «Как сейчас помню, один мужчина подходит к этому старинному столику и спрашивает: «Это Индия? Современная работа?». Я ему: «Да вы что? Это XVIII век, рококо, Сансуси». Он подошел ближе и говорит: «Грубая работа, сразу видно». Развернулся и ушел. У меня перехватило дыхание».
За пределами выставки г-н Зернецкий очень быстро нашел покупателей на те вещи: столик продал за $10 тыс., а мебельный гарнитур – за $25 тыс., что по тем временам было очень даже неплохо. «Эти сделки кормили меня несколько месяцев. Правда, человек, купивший у меня гарнитур, потом продал его на аукционе в Лондоне за 240 тыс. фунтов стерлингов».
Как антиквар искал клиентов? С некоторыми познакомился еще в конце 1980-х – начале 1990-х, когда только начинал заниматься продажей антиквариата. Часть клиентов появились, когда открыл магазин на Андреевском. В салон стали захаживать бизнесмены из числа самых богатых людей Украины. Гендиректор «Эпохи» сумел наладить с ними отношения, и они стали, по его словам, не только клиентами, но и друзьями: «Сегодня я пользуюсь услугами их компаний (автосалонов, банков, ресторанов), а они – моими. Мы можем встретиться просто так, за чашкой кофе, поговорить «за жизнь».
По мнению Федора Зернецкого, фирма по продаже антиквариата должна быть сугубо «семейной». Создавая собственное предприятие, он пригласил к себе на работу своих друзей. Правда, только спустя какое-то время понял, что даже в таком «семейном бизнесе» часто обманывают. Приятели восемь лет водили его вокруг пальца. Прибыль магазина могла составлять всего $600-700, а тысячи долларов перетекали в карманы сотрудников. Схема, по которой они действовали, стара как мир: вместо того чтобы продавать вещи, представленные в салоне, они предлагали клиентам собственный товар – из-под прилавка. Это лишь одна из причин, по которой г-н Зернецкий со временем разочаровался в продажах антиквариата через магазины. Вторая причина – украинский рынок, по его мнению, еще психологически не готов к подобной форме реализации предметов старины. Он утверждает, что «люди с улицы» редко покупают вещи в антикварных магазинах. Основная часть продаж производится благодаря личным контактам. «Как только у меня появляется интересная вещь, я звоню своим покупателям, которым уже что-то продавал, и либо они приезжают ко мне, либо я к ним», – объясняет антиквар. Между тем у него в Киеве уже два антикварных магазина. Салоны «Эпоха» открыты его дилерами в Полтаве и Львове.
Аукцион
Федор Зернецкий убежден, что аукцион – наиболее цивилизованная форма продажи антиквариата: «Во всем мире аукционы формируют цены на произведения искусства. Только на торгах можно продать вещь по максимальной цене, существующей на данное время». Поэтому гендиректор фирмы «Эпоха» занялся этим бизнесом. Первые торги по продаже антиквариата он провел осенью 2001 г. С тех пор ежегодно устраивает два аукциона: весной и осенью. Когда он только начинал этим заниматься, у него был один конкурент – Александр Брей, руководитель «Антик центра». За последние два-три года в Киеве появилось еще три фирмы, которые также продают антиквариат через аукционы: «Золотое сечение», «Арт-Капитал» и «Корнерс». «Если в 1990-х украинский рынок антиквариата мало чем отличался от базара, то сегодня налицо все признаки цивилизованности», – рассуждает гендиректор фирмы «Эпоха».
Его опыт показывает, что с помощью аукционов выгоднее всего продавать картины, причем лучше раскупают полотна украинских художников. Работы русских мастеров покупают реже (возможно, из-за того что они значительно дороже), а западное искусство практически не пользуется спросом, потому что хорошие вещи в Украину практически не попадают – здесь нет покупателей, способных выложить за них миллионы. Что касается цен на произведения украинских мастеров, то они постоянно растут. Например, работы Алексея Шовкуненко в 1993 г. стоили примерно $500, а сейчас – $40 тыс.; полотна Сергея Светославского стоили $2 тыс., сегодня – $70 тыс. В начале 1990-х цена на картины росла на 40% ежегодно. Сейчас она увеличивается примерно на 20-30% в год.
Помимо картин, Федор Зернецкий выставляет на аукцион изделия из фарфора, серебра, иконы, а также мебель – для куража, как он сам говорит. По его словам, мебель почти не покупают. Происходит это как минимум по двум причинам: во-первых, люди брезгуют старой обстановкой, во-вторых, рынок перенасыщен новой мебелью. «Должно пройти некоторое время, чтобы наши люди стали ценить старинную мебель так, как это делают на Западе», – подытоживает г-н Зернецкий.
В Украине добывать вещи для аукциона с каждым годом все труднее и труднее. «В нашей стране антиквариата уже почти не осталось: его уничтожали, выбрасывали на мусор, никогда не берегли. Бывало, мне попадались вещи, которые изначально были покрыты сусальным золотом, а новые хозяева красили их бронзовой краской. Такого я больше нигде в мире не видел», – возмущается руководитель «Эпохи». Он со своими сотрудниками ездит по всей Европе: в Лондон, Париж, на юг Франции, в Италию, Германию – оттуда и привозит антиквариат (в основном картины, фарфор, серебряные вещи). Говорит, что в Европе его много и там он дешевле, чем в Украине.
Иконы, как правило, привозит из России, потому что там их намного больше, чем в Украине, и они дешевле. «Например, в Москве я купил икону Печерской Богоматери в серебряном окладе за $2,5 тыс. В Украине такую и за $5 тыс. не купишь».
Конечно, антикварный бизнес довольно рискованный. По словам руководителя «Эпохи», на одну подлинную вещь приходится пять-шесть фальшивок. В основном подделывают картины, изделия из серебра, иконы. Федор Зернецкий считает себя экспертом в области антиквариата и при покупке той или иной вещи полагается в первую очередь на свой опыт. «Отличить подлинник от подделки может только человек, через руки которого прошел не один десяток таких вещей. Музейный работник со стопкой дипломов, видевший это только на картинках, никогда не сможет это сделать. Вещи надо не только трогать, но и нюхать. Я обращаюсь в музей только в том случае, когда возникает очень сложная ситуация и необходим химический анализ», – говорит антиквар.
По его словам, сегодня аукционы посещают не просто богатые люди – большинство клиентов довольно хорошо разбираются в искусстве. На торги, как правило, приходят лишь граждане Украины. Но это не потому, что иностранцам неинтересны здешние аукционы, а из-за того, что наши законы запрещают вывозить антиквариат за пределы страны. Украинские антиквары считают, что действующее законодательство следует подкорректировать. Дескать, в европейских странах нет таких жестких ограничений: на «Сотбис» люди съезжаются со всего мира, покупают там произведения искусства и везут к себе на родину. По европейскому законодательству, не разрешается вывозить из страны лишь уникальные с художественной точки зрения вещи, а их возраст не имеет особого значения.
Роль личности
Успех аукциона, сЧитает Федор Зернецкий, зависит не только от подбора лотов, но и от личности аукциониста. На этом месте должен быть человек с определенным характером, физическими данными и образом мышления. Антиквар рассказывает, что перебрал кучу вариантов: принимал на работу и харизматичных людей, и артистичных, и интеллектуалов – не справились они. Быть аукционистом, уверен Зернецкий, – редчайшее мастерство. «Когда я попал на «Сотбис» и увидел, как работает самый высокооплачиваемый аукционист, то понял, что ничего не смыслил в этом, хотя провел к тому времени 10 торгов. Тогда я начал все сначала. Что особенного в том аукционисте? Это Кашпировский, умноженный на четыре, человек, который держит зал в невидимых клешнях. Если клиент, поднимая табличку с номером, на секунду задумался, аукционист делает финт рукой, и покупатель ему поддается. Причем он еще и тридцать телефонов в зале контролирует. Гениальный человек!» – восхищается гендиректор «Эпохи».
По возвращении с «Сотбиса», он предложил роль аукциониста телеведущему Мыколе Вересню. Известный телеведущий уже провел одни торги в «Эпохе» и, по мнению Федора Зернецкого, это было классно. Хотя окончательный вывод делать не торопится, говорит, что по одному аукциону трудно судить. В свое время он приглашал на эту роль собственного брата, который вроде бы и обаятельный, и аудиторией хорошо владеет (много лет преподавал в западных вузах). Первый аукцион брат провел «на ура», а два последующих были скучными и малоэффективными.
Дом «Кристис» предсказывает рекорды и кризис на арт-рынке По материалам Lenta.ru. |