И все-таки ЕВФ (Европейский валютный фонд) не устает поражать своими методами ведения дел. Если обратите на это внимание, то при близком рассмотрении ЕВФ, можно увидеть, что он напоминает систему, что действовала до введения золотого стандарта.
Т.е. до 1913 года. Тогда эта система пыталась навязать фиксированные валютные курсы совершенно разным экономикам разных государств.
Это полностью исключает возможности для маневров в монетарной политике, а значит, сильно осложняет корректировку внешних дисбалансов. Кроме того, эти изменения распределяются неравномерно, поскольку финансисты ждут, что это должны делать страны-должники путем дефляции, а не кредиторы посредством инфляции. В связи с таким положением, американские аналитики прогнозируют Европе десятилетия вялого роста.
Сравнение
Однако мнения разделились. По мнению европейских экспертов, их американским коллегам следует серьезнее отнестись к сравнению с золотым стандартом. Как и любая система, она на самом деле гораздо сложнее в плане политических возможностей. Их утверждения основываются на том, что не было никакого автоматического дефляционного процесса, который был якобы вызван механизмом корректировки. Ведь инфляционно-дефляционное давление зависит от общего количества денег. Даже такой пример, как открытие нового способа добычи золота в штатах в конце позапрошлого века, показывает, что классический золотой стандарт уже тогда отличался легкой инфляцией. Однако, когда связь бумажных денег с запасом золота утратилась, у Центробанков появилась возможность ставить перед собой инфляционные цели. Практически этим же занимаются сегодня все современные центробанки, включая ЕЦБ.
Еще один момент, который можно увидеть в золотом стандарте, это масштаб и ограничения интеграции рынков капитала. Лет двадцать назад, экономисты считали, что «программа 1992» Евросообщества была юридической базой для единого рынка в которой единая валюта сможет достигнуть невиданных высот. Из-за этого возникла обязательство одинаково относиться к любым банковским и государственным угрозам, которые могут возникнуть над Евросоюзом. Но на самом деле, все оказалось не так просто. Несмотря на возможность переправки капитала за океан, большая его часть оставалась дома. Банки предпочитали иметь дело со своими «родными» заемщиками, где было общее юридическое поле. Если конкретно, то золотой стандарт разрешал национальным центробанкам самим назначать процентные ставки, чтобы влиять на денежные потоки. Это и стало основной функцией мира золотого стандарта в которой, теряющая золото страна, обязана была повышать ставки для привлечения капитала. Такой подход сделал так, что на юге Европы процентные ставки были слишком низкие, а на севере – завышенными. Но в тоже время, правило золотого стандарта обусловило бы повышение ставок для заемщиков с юга, что повлекло бы за собой притяжение потоков капитала. Но это ограничило бы приток спекулятивных денег.
Кризис
Когда в 2008 году в Европе начался кризис, туда пришла идея об объединении финансового поведения, т.е. ренационализировать капиталы. Например, до конца 1990-х годов до формирования валютного союза, большая часть долговых обязательств стран ЕС находилась у национальных заемщиков. Т.е. общий коэффициент долга у иностранцев не превышал одной пятой части. После того, как была введена европейская валюта, этот показатель начал стремительно расти. В 2008 году, уже три четверти португальского долга, половина испанского и греческого долгов уже принадлежали иностранным инвесторам и зарубежным банкам. Последствием политики ЕЦБ по вливанию долгосрочной ликвидности (LTRO) стало то, что испанские банки начали покупать испанские долговые бумаги, а итальянские банки – итальянские облигации.
В свое время, министр экономики Германии Филипп Рольсер предложил странам Евросоюза самостоятельно устанавливать процентные ставки. С финансовой точки зрения, такое автономное определение процентных ставок просто нанесет удар по банкам, которые кредитовали южную Европу посредством политики наццентробанков. А между тем Бундесбанку пришлось бы понизить ставки, а южноевропейские банки не смогли бы получить такое дешевое финансирование на своих рынках. На самом же деле Бундесбанк заявил, что больше не принимает банковские ценные бумаги в качестве обеспечения. Но только от тех банков, которые прошли государственную рекапитализацию.
Этот кризис показал политикам, что валютный союз и мобильность капитала – это совсем разные вещи. А признать, что существуют кредиты разного качества, значит возвратиться к временам девятнадцатого века. Как бы то нибыло мнения разделились и не ясно пока какая сторона победит: та, что против автономных процентных ставок или та, которая утверждает, что разные процентные ставки в разных странах могут стать ключиком к стабилизации Еврозоны.
Встатье использованы материалы The financial times, Bloomberg, The Economist