Возвращение религии в политику и общественную жизнь в целом является серьезным вызовом власти демократически принятых законов.
Никто не мог предвидеть, что религия, бич политики в первой половине XX века, полностью восстановится в этой роли. О конце фашистской и коммунистической идеологий писалось в надежде, что мы вступаем в эпоху прагматизма, в которой политика будет предметом споров и обсуждений, а не убеждений и общих мировоззрений.
К тому времени, когда были побеждены ложные религии тоталитарных идеологий, настоящие религии, как казалось, давно сошли с политической сцены. В некоторых странах формальная принадлежность к религии символизировалась жестами и обрядами. Никто особо не задумывался, что американские президенты различных вероисповеданий приносили должностную присягу перед Богом и народом. А в Вестминстере каждое заседание парламента начинается с христианских молитв под председательством спикеров, которые могут быть христианами, евреями или неверующими. Не все демократии были настолько жесткими, как Франция в формальном секуляризме, но все были светскими: закон устанавливается людьми, стоящими во главе государства, а не неким сверхъестественным существом или силой.
Однако внезапно эта приверженность секуляризму перестала быть столь очевидной. Религиозные фундаменталисты утверждают, что закон должен брать начало в вере в высшее существо или даже быть основан на откровении. Христианский фундаментализм в Соединенных Штатах сегодня доминирует в значительной части Республиканской партии. В Европе Ватикан лоббировал признание Бога в преамбуле к проекту конституционного договора ЕС. Израиль уже много лет избегает написания конституции, потому что его светские граждане опасаются, что ортодоксальные евреи навяжут им свои ценности. Точно так же шариат – исламский закон – вошел в политическую жизнь в его наименее просвещенной версии в таких подающих надежды демократиях, как Нигерия, не говоря уже об Иране. Исламский фундаментализм распространился на все страны, где проживает значительное количество мусульман.
Так почему же религия вернулась в светскую и демократическую политику? Главная причина, наверное, заключается в том, что просвещенные страны мира потеряли уверенность в своих ценностях, даже в самом Просвещении. Распространился моральный релятивизм, заставляющий многих принять запреты всех религиозных групп во имя терпимости и мультикультурализма. Карикатуры на Мохаммеда не публикуются, опера Моцарта «Идоменей» не исполняется, чтобы не задеть религиозные чувства. А когда подобные публикации и постановки в конце концов появляются, это носит почти демонстративный характер, они кажутся направленными на то, чтобы нанести обиду.
Возвращение религии в политику и общественную жизнь в целом является серьезным вызовом демократически принятых законов власти, а также гражданским свободам, сопровождающим их. Поэтому реакция просвещенных обществ очень важна. Наверное, правильно, что использование религиозных символов стало предметом общественных дебатов. Хотя я считаю, что ношение платка или даже паранджи является в такой же степени частью индивидуальной свободы, как ношение еврейских ермолок или христианских крестов.
Но существуют гораздо более важные вопросы, прежде всего – свободы слова, а также свободы говорить и писать вещи, многих раздражающие и даже огорчающие. В свободном мире людей не принуждают читать газету или слушать речь, которая им не нравится. Они могут без страха выразить несогласие с тем, что говорят власть имущие.
Сегодняшняя тенденция выступлений против идей Просвещения может выйти из-под контроля. Те, кому дорога свобода, должны научиться ценить и защищать ее сейчас, чтобы когда-нибудь им не пришлось бороться за ее возвращение.