Умение работать с рисками дает банкам время для того, чтобы выработать формы работы, адекватные новым ограничениям.
Как бы нам всем этого ни хотелось, ситуация в финансовой части глобальной экономики не только не улучшается, а наоборот, по некоторым направлениям продолжает ухудшаться. Политики и представители бизнес-элиты жалуются на то, что новые кредиты либо дорогие, либо вовсе недоступны. Финучреждения пеняют на падающие прибыли. Регуляторы, оказавшиеся между двух огней, пытаются понять, приводят их более жесткие правила к созданию сильной финансовой системы или же, напротив, усугубляют проблемы хрупкой мировой экономики.
Болезненные перемены были неизбежны
Сегодня очевидно, что структура финансового сектора в том виде, в каком она существовала до 2007 г., неминуемо привела бы к катастрофе. В погоне за прибылью отраслевые игроки заботились исключительно о расширении своих операций. Они старались поддерживать капитал на минимальном уровне и не хотели признавать возможный негативный эффект от увлечения сложными долговыми инструментами. Дешевые займы вели к получению огромных прибылей, однако все это действовало лишь на коротком отрезке времени.
В наши дни о 25-30%-й доходности акционерного капитала, наблюдавшейся в 2007 г., можно забыть. ROE банков в лучшем случае составляет половину от докризисного показателя. Большинству из них пришлось пересмотреть риски, увеличить капитал втрое, а уровень ликвидности – в шесть раз. Соответственно упали и прибыли.
Чтобы оставаться на плаву, банки вынуждены возвращаться к истокам – обслуживанию депозитов, кредитованию, управлению денежными средствами клиентов, торговому финансированию и операциям с иностранной валютой.
Тем временем регуляторы и дальше пытаются ужесточать существующие правила, в рамках которых требуют от финучреждений поддержки более высокого уровня капитала и ликвидности. Хотя большинство этих правил совпадают с новыми стандартами Базельского комитета, которые будут приняты к 2019 г., некоторые аналитики и инвесторы ратуют за их более ранее принятие. Логика сторонников ужесточения правил игры такова: чем выше коэффициент достаточности капитала, тем лучше (речь, в частности, идет о показателе капитала как доли взвешенных по риску активов).
Можно спорить о пришествии второй волны кризиса, но очевидно, что прямые затраты правительств США и большинства стран ЕС, связанные со спасением проблемных банков, в сочетании с непрямыми издержками замедления экономического развития в целом и чрезмерными долгосрочными займами дают о себе знать.
Пути выхода из болезни пока неясны
Некоторые эксперты считают, что проблема коренится в недостаточности заявленных реформ. И действительно, европейские политики изо всех сил норовят исправить пошатнувшиеся устои экономик своих стран, не прибегая к кардинальным изменениям в структуре банковского капитала. Между тем для многих финучреждений ЕС возможности привлечения краткосрочной ликвидности заканчиваются, а обеспокоенность ситуацией, ставшей три года назад причиной гибели британского Northern Rock или американского Lehman Brothers, растет. (Напомним, что нынешний кризис заставил правительство Великобритании полностью национализировать Northern Rock и частично Royal Bank of Scotland и Lloyds).
Хрупкость рынков побудила некоторых реформаторов, которые при обычных обстоятельствах придерживались бы четкой линии, поставить под сомнение смысл ужесточения требований. Так, в минувшем месяце Эндрю Хейден, исполнительный директор по вопросам финансовой стабильности Bank of England, похвалил ход банковских реформ 1930-х, инициированных президентом США Франклином Рузвельтом. В частности, он имел в виду послабление банковского регулирования во время Великой депрессии, которое помогло затем нарастить объемы кредитования. Неудивительно, что его слова получили поддержку банкиров. По их мнению, кредиторы больше не могут выступать полноценными посредниками между рынками капитала и корпоративными заемщиками, поскольку за это время рейтинговые агентства пересмотрели рейтинги большинства финучреждений в сторону снижения.
Коррадо Пассера, исполнительный директор итальянского банка Intesa Sanpaolo, подчеркнул в интервью Financial Times, что правила для капитала и ликвидности последних трех лет помогли укрепить систему безопасности и предотвратить повторение кризиса. Он находит целесообразным усиление регулирования производных финансовых инструментов, однако предупреждает, что дальнейшие попытки органов банковского надзора занять жесткую позицию по всем направлениям могут отрицательно сказаться на стоимости кредитных ресурсов.
Оппоненты Пассеры полагают: регуляторам следует по-прежнему оказывать давление на сектор, например, путем ограничения способности банков выплачивать дивиденды до тех пор, пока они не улучшат показатель достаточности капитала за счет нераспределенной прибыли. Игроки рынка также напоминают о возможных побочных эффектах нескольких несогласованных между собой реформ. Речь идет о требованиях Basel III и Capital Requirements Directive IV, Закона Додд-Франка (США), правилах Solvency II в страховой отрасли ЕС, а также об отчете Независимой банковской комиссии Великобритании, которую возглавляет Джон Викерс.
К примеру, комиссия рекомендует британским банкам выделять их розничные и инвестподразделения в отдельные юрлица. Ее члены считают, что банкам следует создавать буфер в размере не менее 10% акций или нераспределенной прибыли для минимизации воздействия возможных потерь или будущих кризисов. Интересно, что это требование на 3% выше, чем предусматривают положения Basel III. Противники мер, предлагаемых данной комиссией, уверены: реализация предложений приведет к потере конкурентоспособности финучреждений Великобритании. Более того, новые требования могут и вовсе подтолкнуть некоторые британские банки к миграции в страны с менее жестким регулированием.
Эксперты озабочены искажениями, которые могут стать итогом экспансии западных банков на развивающиеся рынки, в основном в Азии. До сих пор здесь удавалось избегать последствий регуляторных финансовых реформ ЕС и США, поэтому банки этих стран сегодня перебрасывают в регион неестественно высокие объемы денежных средств, чем вносят свою лепту в раздутие уже существующих «пузырей».
Остается главный вопрос – будущее кредитования. Однако и здесь перспективы неясны. Лишь тогда, когда слабый экономический спрос укрепит, наконец, способность банков к предоставлению кредитов в условиях новых ограничений, мир действительно поймет, в каком направлении будет развиваться банковская система будущего.
Нужно вернуть утерянный контроль над финансовой системой
Джордж Сорос в своем блоге на сайте Financial Times (запись от 29 сентября 2011 г.) утверждает, что финансовые рынки толкают мир к новой Великой депрессии, а власти, особенно в европейских странах, потеряли контроль над ситуацией. Они должны взять происходящее под свой контроль, причем немедленно. Для этого автор рекомендует предпринять три шага.
Первый – правительства стран еврозоны должны достичь принципиальной договоренности о создании общего министерства финансов. Второй – передать крупные банки под управление Европейского центрального банка взамен на временные гарантии и перманентную рекапитализацию. Третий – ЕЦБ должен позволить, например, Италии и Испании временно рефинансировать их долги под минимальные проценты. Эти шаги успокоят рынки и дадут Европе время на разработку стратегии роста, без которой невозможно решить проблему долгов.
Сорос признает, что заключение договора о едином министерстве финансов – дело долгое. Европейский стабфонд, создающийся сейчас, в своем нынешнем виде является лишь источником финансирования, а как расходовать деньги, решают сами государства по отдельности. Чтобы этот фонд мог сотрудничать с ЕЦБ, требуется новое межправительственное агентство.
Безотлагательная задача – не допустить, чтобы возможный дефолт Греции перекинулся на другие страны. Уязвимых мест два – банки и гособлигации стран, таких как Италия и Испания. Сорос предлагает свой алгоритм их защиты: «Евростабфонд будет использоваться преимущественно для гарантий банковских вкладов и рекапитализации банков. Крупные финансовые учреждения должны будут взять на себя обязательство выполнять инструкции ЕЦБ на время действия гарантий. Европейский центробанк поручит им сохранять максимальные суммы кредитов и общую сумму дебиторской задолженности, а также внимательно отслеживать риски операций с собственными средствами банков». По мнению автора, так удастся остановить концентрированный дегиринг (процесс замещения заемного капитала компаний собственным. – Прим. ред.), являющийся одной из главных причин кризиса. Чтобы смягчить давление на гособлигации, ЕЦБ снизит свою учетную ставку. Затем он поощрит страны, оказавшиеся в тяжелом положении, привлекать средства путем эмиссии казначейских векселей, а банкам даст стимулы для их покупки. Сорос считает, что банки смогут переучесть эти векселя в ЕЦБ, но они не станут этого делать, если им удастся наживаться на векселях больше, чем на наличных. Так, Италия и некоторые другие страны смогут рефинансировать себя под 1% годовых., но им придется соблюдать жесткую дисциплину, иначе ЕЦБ и евростабфонд перестанут покупать векселя и рынок сможет устанавливать надбавки за риск. «Такие меры дадут возможность Греции объявить дефолт, не устроив глобального кризиса», – уверен Сорос.
Все это позволит выиграть время. Он утверждает, что долгосрочное решение – дело более запутанное, так как режим ЕЦБ не оставит места для фискальных мер стимулирования экономики, а проблему долгов не решишь без роста.
Сорос признает, что идея поставить банки под контроль ЕЦБ непременно встретит сопротивление банков и национальных правительств: «Лишь нажим граждан сможет способствовать ее осуществлению».