Если мы воспринимаем музей как святыню или склад духовных ценностей, к которым время от времени каждый культурный человек должен захаживать на поклон, терпеливо томясь от привычной скуки, то слишком мало от него хотим. Существование современного музея не оправдывается теми экспонатами, которые в нем хранятся, каковы бы ни были эти реликвии.
Эту беспокойную весть привез в Киев в январе Ксеркс Мазда, руководитель отдела образования и взаимодействий Британского музея в Лондоне. Привез из институции, которая, казалось бы, может не сильно заботиться об аудитории, поскольку в ней сосредоточены огромные культурные богатства (около 8 млн. экспонатов), собираемые англичанами на протяжении двух с половиной веков по всему миру. Тем не менее лет 20 тому назад и в главном музее Британии стали задумываться об отношениях с посетителями.
«Организуя экспозиции, мы почти ничего не знали о том, какое влияние они оказывают на гостей, – говорит Мазда. – Мы много трудимся над нашими выставками, вкладываем в нашу работу жизнь, поэтому нам крайне важно знать, успешна экспозиция или же люди не понимают то, что видят».
Переменам способствовали и внешние обстоятельства. Потенциальная аудитория музеев имеет больше вариантов провести досуг. Что касается британцев, то, хотя они стали предпочитать отдыху дома так называемые третьи места, за три последних десятилетия количество свободного времени, которым они располагали, значительно уменьшилось.
Несколько лет назад музей заказал ряд исследований у Morris Hargreaves McIntyre, специализирующейся на консалтинге и исследованиях в области культуры, досуга, СМИ, благотворительности. Сотрудничество оказалось плодотворным. За него в 2008 г. ассоциацией рыночных исследователей Market Research Society Morris была отмечена победой в номинации «Business Transformation». Музей же получил возможность увидеть себя глазами посетителей и, следовательно, улучшить свою работу. Оказалось, что существует четыре категории взрослых посетителей. Самую значительную их часть (46%) приводит социальная мотивация. Они относятся к музею как к приятному месту, создающему фон для общения с друзьями и семьей. Второй по численности сегмент (40%) мотивирован эмоционально. Эти люди приходят для того, чтобы почувствовать эмоциональную связь с прошлым, усилить свою идентичность или просто увидеть красивые предметы в красивом пространстве. На третьем месте (12%) интеллектуалы, стремящиеся поучиться, узнать что-то новое и приобщить к знаниям своих детей. Сюда же относятся профессионалы с академическими или другими интересами. Четвертый сегмент – духовный – составляет около 2%. Его описать сложнее всего. Эта аудитория хочет на время отсоединиться от окружающего мира, «перезарядиться» и, возможно, стимулировать собственное творчество. «Может быть, слово «духовный» – не самое удачное описание данного мотива, поскольку намекает на религиозность, с которой он непосредственно не связан», – считает необходимым отметить Ксеркс Мазда.
Также, по его словам, не вполне очевидно отличается духовная причина для посещения музея от той, которую мы называем эмоциональной. И тем не менее эти два класса сегодня существуют отдельно. По всей видимости, даже в эпоху музейного маркетинга искусство остается явлением, смысл которого трудно определяется с помощью разума.
Сегментация посетителей и другие исследования заставили Британский музей изменить многое в организации своих выставок. «Очень часто мы думаем, что главная наша цель – предоставить интересующимся людям факты, даты, названия, имена, – рассуждает Мазда. – На самом же деле музей обладает возможностями, чтобы вдохновить своих посетителей, удивлять, учить новым социальным и даже физическим навыкам, менять их ценности, улучшать отношения с окружающим и способ управления собственной жизнью».
Однако, чтобы эти и другие задачи решались успешно, музей должен рассказывать своим гостям интересные истории или, по меньшей мере, научиться внятно изъясняться. Ведь, чтобы получить глубокое эмоциональное впечатление, желательно знать, на что именно ты смотришь. Последний вывод могут принять к сведению не только украинские музеи и галереи, представители которых пришли на лекцию К. Мазды, организованную Национальным художественным музеем Украины в январе. Как правило, местные культурные институции не отличаются особой дружественностью даже в своих пояснительных надписях (тексты со словами «деконструкция», «рефлексия» и т. п. пишутся искусствоведами, похоже, для самих себя).
Поэтому тем, кто стремится сделать свой досуг с помощью «тихого интеллектуального учреждения» как можно более приятным и развивающим, стоит позаботиться о собственной информационной подготовке и понять, какая мотивация ими движет.