Стиль 2000-х. Приручение хаоса

Про актуальные интерьерные тенденции невозможно сказать что-либо определенное и однозначное – мол, в моде экологизм, аскетика и белые стены с черными полами. Потому что черные стены с белыми полами, барочные безумства и орнаментальные излишества тоже в моде. Актуальные тенденции сегодня всеядны, но это не значит, что всё допустимо. Сегодня в интерьере важно не что, а как – не конкретный стиль, а определенная его подача.  На протяжении 2000-х все существующие стили мелко взбивались, микшировались и потом склеивались заново в разных сочетаниях. И к конце десятилетия интерьерные моды стали подобны детскому калейдоскопу – слегка встряхнешь, и появляется совсем другая картина. Как дизайн дошел до жизни такой –  в нашем обзоре стиля 2000-х.

У 2000-х не появилось своего большого интерьерного стиля с громким и вкусным названием, которое стало бы брендом и вошло в историю. Почти каждое десятилетие прошлого века запомнилось стилем-доминантой, по которому узнается эпоха. Не будем перечислять все, достаточно вспомнить самые важные: суровый модернизм 1920-х и роскошный ар деко 1930-х, футуристические 1960-е и 1980-е с фарсовым постмодернизмом и стальным хай-теком. А минималистские 1990-ые словно бы и не кончались – минимализм до сих пор считается самым современным стилем. Потому, в общем-то, и считается, что наше далеко от него не ушло. Более того, постоянно к нему возвращается, так же, как возвращается к модернизму, ар деко, футуризму и постмодерну. А хай-теком до сих пор пугают консервативного обывателя как жутко авангардным стилем, хотя появился он минимум лет 30 назад. Впрочем, стоп. Давайте на время забудем на про –измы, и посмотрим на сами интерьеры 2000-х. Во-первых, к ним малоприменим обобщенный подход, потому что еще нет временной дистанции, с которой можно было классифицировать стиль эпохи. А во-вторых, хотя у дизайна 2000-х не появилось свого –изма, но зато в нем за эти 8 с лишним лет произошло много всего – яркого, выдающегося, странного и парадоксального. Мы выделили четыре глобальные тенденции, характерные интерьерного дизайна 2000-х и актуальных и по сей день.

Роскошь
Уж про какое  десятилетие нельзя сказать, что дизайн был скучный и никакой, так это про 2000-е. Хотя бы потому, что это декада победившего гламура. При дворе Людовика XIV не было столько блеска – позолоченные диваны, стены из оникса, полы из эбенового дерева, ванны из сапфира. Причем, так роскошествовали не только в России и Эмиратах – эти тенденции родом из социально ответственной, помешанной на экологии Европы. Минимализм, главный смысл которого был в рациональном использовании пространства, материалов, декора, еще в конце 1990-х вдруг стал очень дорогим стилем. Заходишь в  простой вроде и сдержанный интерьер, но присмотришься, а отделки то из редких сортов дерева и ценных пород камня, как минимум венге и мрамор. А незатейливая на первый взгляд пластиковая мебель выпущена партией в 10 экземпляров на уникальном инновационном оборудовании и стоит как антиквариат. Вот с этой метаморфозы и начались 2000-е – изменился не просто дизайн, но и отношение к нему. Большую часть XX века дизайнеры боролись с украшательством, отсекали все лишнее, стремились к предельной функциональности каждой вещи и всего интерьера. За этим стояла утопическая идеология модернизма, согласно которой мир подлежал переустройству – его решили сделать рациональным, управляемым и справедливо устроенным. Царство разума построить, как мы знаем, не получилось, и к концу 1990-х в эти идеи уже никто не верил. Но остались приобретенные умения и разработанные технологии, которые пригодились в новом веке. Ведь если присмотреться, то в своей основе большинства самых роскошных современных интерьеров лежит минимализм (не берем в расчет интерьеры в классических стилях). Это просторные открытые пространства, с минимумом архитектурного украшательства – без колонн, карнизов, фасадные лепнина Эрмитаждекор и т.д. В них много воздуха, обстановка распределена так, чтобы ничто не выпирало и не доминировало, мебель словно бы растворена в пространстве и верно служит владельцам, слово невидимый помощник из сказки. Пространство раздвинуто и разрежено. Минимализм боролся с избыточным объемом и рельефом, с лишними вещами и с лишним в вещах, с визуальным шумом. В итоге, интерьеры стали выпрямленными, разреженными, словно кто-то раздвинул стены. Стены идеально отшлифовали, все углы выпрямили, диваны превратили в ровную бесконечную гладь с небольшой спинкой, шкафы спрятали в стены, а светильники в потолок. Дизайнеры-минималисты расчистили пространство для жизни, но… Свято место пусто не бывает. Начались 2000-е, и это расчищенное пространство  стало заполняться далеко не аскетичным содержанием. Сейчас, в 2008 году, можно из всех многообразных тенденций выделить несколько главных, из которых и сложился стиль эпохи, и которые до сих пор определяют облик модных интерьеров.

Орнамент
В современных интерьерах много орнамента – он уместен везде, если правильно просчитана пропорция. На обоях, на мебели, и даже на полу. Это интерьерная часть всеобщей моды на принты, которая появилась еще в первой половине десятилетия, и держится в том или ином виде до сих пор. И наиболее долговечным видом принтов оказались именно орнаментны. Они абстрактны, и поэтому не так быстро надоедают, как конкретные. А для интерьеров долговечность более важна, чем для модной одежды – мебель ведь не будешь менять так же часто, как футболки. В этом сезоне особенно актуальны растительные орнаменты – крупные или мелкие цветы, листья, силуэты деревьев. Противоположный растительному тренд – компьютерная графика с искаженными геометрическими орнаментами. Впрочем, тут дело даже не в том, что именно изображено, а в подаче. Орнамент часто ассоциируется с каким либо конкретным стилем – яркие, мелкие и хорошо прорисованные розочки на обоях,  как правило, отсылают к английскому стилю, а расплывчатые пастельные – к 1970-м годам. Геометрические орнаменты могут напоминать как о русском авангарде, а могут и о футуризме 1960-ых, все зависит от конкретного рисунка. желательно, чтобы орнамент не ассоциировался с тем, что было очень модно лет пять назад – ведь нет ничего более старомодного, чем недалекое прошлое. Например, постепенно выходят из моды барочные завитушки, особенно популярные в середине 2000-х, поэтому ними лучше быть поосторжнее. Но, с другой стороны, главное, что нужно знать о современной интерьерной моде, так это то, что она уже не работает по старым законам – она непредсказуема, и вопреки логике недавней тренд может вернуться в немного измененном звучании. И есть подозрение, что вчерашние орнаменты будут возвращаться в моду еще достаточно долго. Современные интерьеры не терпят незаполненных поверхностей и чистых листов. Точнее, заполняются не все поверхности, а какая то их часть – орнаменты должны чередоваться с чистыми фрагментами – тут важнее даже сам контраст и ритм чередования, который создает в интерьере жизнь. Принты применяются не ради красоты, не ради самих себя, а скорее как спецэффект для усиления зрелищности и остроты ощущений. Часто орнамент размещают в неожиданных местах – изнутри предмета, скажем. Актуальны шкафы, например, с монохромными снаружи, но орнаментированными изнутри дверцами. Принт в таком случае играет роль подкладки, не сразу заметной, но визуально увеличивающей объем, подсвечивающей интерьер.

Рельеф
Еще более интересно, когда дизайнеры играют с объемными, рельефными орнаментами – с лепниной, резьбой и т.п. Лишний объем – то, с чем боролся минимализм, в 2000-ые вернулся в новом качестве. Если раньше лепнина была просто лепниной, просто декором для красоты, то сейчас у неё особая миссия – подчеркивать и оттенять плоскость и пустоту – составные части пространственной свободы, воздуха, этих главные достижения минимализма. При помощи рельефных орнаментов освобожденное и очищенное от избыточного историзма пространство поигрывает мускулами. Как и в случае с принтами, рельефы могут быть совершенно разными. Более того, они еще дольше сохраняют свою актуальность. Это могут быть и классические орнаменты – барочные, ампирные, ар нуво. Могут быть этнические, растительные, футуристические, абстрактные – какие угодно. Тут тоже главное – правильная пропорция. Рельефа не должно быть слишком много – он нужен для акцента, чтобы обозначить объем, создать его иллюзию, а не занять пространство. Например, если стены декорированы лепниной, то мебель желательно подобрать с гладкими поверхностями. А еще актуальнее – наоборот ставить рельефную, выпуклую мебель на фоне гладких стен. Тем более что мебель в наши дни проектируют затейливо и креативно – почти у каждого предмета есть свой декоративный фокус. Тут особо стоит отметить одну из главных декоративных тенденций второй половины 2000-х – резные орнаменты, перфорацию. Это когда поверхности предмета вырезаны те или иные узоры, которые не только его украшают, но и делают полупрозрачным, создают особую игру света и тени. Особенно прославился своими ажурными вещами дизайнер Торд Бонтье – он при помощи технологии лазерной резки делает буквально кружевную мебель из металла, пластика и дерева. Характерно, что по форме эта мебель остается минималистской, но выглядит как почти как рококо. И самое интересное в ней – именно эта парадоксальность, сочетание лаконичной формы с избыточным декором. И это можно назвать одним из главных приемов современного дизайна – поверхности вещей остаются плоскими, но при этом приобретают объем.  Часто дизайнеры стараются объем припрятать, перенести на изнанку, как например у знаменитой люстры Skygarden, спроектированной Марселем Вандерсом для Flos. Снаружи её абажур плоский и монохромный, а внутри у него рельеф, изображающий сад.

Новая геометрия
Но в моде не только рельефные орнаменты, в моде рельеф вообще. Орнаменты построены на ритмичном  и симметричном повторении одного и того же рисунка. Но ритмичность, последовательность и симметрия – вовсе необязательные условия для актуальных рельефов, которые могут быть причудливой нерегулярной формы. Это могут быть обтекаемые неправильные объекты как у архитектора Захи Хадид – она проектирует и целые здания, и интерьеры, и предметы мебели. Е работы напоминают то ли застывшую лаву, то ли тающие айсберги.   Часто такие формы называют биоморфными, потому что они похожи на причудливые изгибы живой материи. Большое влияние тут оказала дигитальная (цифровая) архитектура – направление, появившееся после того, как архитекторы стали использовать в работе над своими проектами компьютерные программы, которые генерируют новую форму на основе введенных данных о функции здания, его местоположении и т.д. Как правило, здания, спроектированные при помощи таких программ, имитируют своей формой природный ландшафт с его холмами, долинами, горами – с характерным чередованием плавных линий и резких изгибов. В дизайн интерьера такие формы проникли не так давно, и одной из первых была, собственно, Заха Хадид. Он же предложила новую философию интерьера как непрерывной монолитной поверхности – предметы мебели здесь не стоят по отдельности, сами по себе, а составляют одно целое со стенами и потолком, как все это сделано из одной тянучки. И свой знаменитый диван Moon System для B&B Italia она будто бы просто вырезала из какого то своего крупного проекта. Само собой, что такие интерьеры, как, например, спроектированные Захой номера для мадридского отеля  Silken Puerto America – экспериментальные и вряд ли станут массовыми. Но даже в традиционно устроенный прямоугольный интерьер хотя бы один предмет мебели новаторской формы внесет новизну, сделает пространство слегка странным, сместит привычную систему координат. А именно странность, причудливость формы – одна из главных тенденций в последние годы, и пришла она тоже из большой архитектуры. Уже в конце прошлого века архитекторы начали строить не просто красивые и функциональные здания, а объекты-символы с загадочным означающим. Это когда здание что-то говорит своим необычным видом, но что именно – непонятно, и каждый человек видит в нем что-то свое. Соответственно, постройки знаменитых архитекторов – это не просто будущие или настоящие памятники архитектуры, а аттракционы-достопримечательности, которые притягивают все внимание к себе и меняют пространство вокруг себя. Так архитектура начала бороться с клишированностью человеческого восприятия при помощи неожиданной и непредсказуемой формы. Например, если Вы видите левую часть классической постройки, то вы можете представить, как выглядит его правая часть, потому что традиционная архитектура построена на принципах симметрии и регулярности – она укладывается в сознании. А если вы смотрите на одну сторон здание музея Гуггенхайма в Бильбао, спроектированное архитектором Фрэнком Гери, то невозможно представить, как оно выглядит с другой стороны – его форма настолько прихотлива, что не укладывается в сознание. Эти же принципы в последние годы проникли и в интерьер – предметы обстановки, мебель и объекты современного искусства теперь не просто украшают интерьер и делают его уютным – они привносят в него неуловимый смысл, легкую странность, событийность. Попросту говоря, актуальный интерьер – это зрелище и развлечение, но ровно той степени концептуальности, которая устраивает хозяев. У кого-то лирическая комедия, у кого-то арт-хаус, а у кого-то большое искусство. Тут необязательно идут в ход причудливые формы современной архитектуры, о которых мы писали выше. Это может быть мебель-эскапада, с каким то остроумным визуальным ходом, с провокацией – например, кресла Him и Her, спроектированные Фабио Новембре для Casamania, имитирующее силуэт обнаженного мужского и женского тел соответственно. Мебель все меньше напоминает мебель, какой мы её привыкли видеть – часто это предметы, функция которых становится очевидной не сразу. Как ни странно, в пространство жилища они вписываются ничуть не хуже мебели традиционной. Например, у книжного шкафа Autum компании Domodinamica тонкие металлические полки расположены под разными углами и образуют прихотливый рисунок, напоминающие трещины древесной коры. Задней панели у него нет, и эта вязь трещин смотрится не как шкаф, а как декор стены, но при этом функциональный – книги на таких полках неплохо держатся.  Впору говорить о том, что в интерьер вторглась новая геометрия – нелинейная, кривоугольная, неправильная, хаотическая. Собственно, в наши дома вторгся хаос, с которым так боролись в прошлом веке. И это Хаос художественно осмысленный, прирученный, превращенный в развлечение.