«&»: Господин Роднянский, насколько целесообразно сегодня вкладывать деньги в кино?
А. Р.: Если речь идет об экономической целесообразности, то с этим сложно. В первую очередь это связано с отсутствием у нас кинопроката, гарантий со стороны государства и закона, дающего начинающему продюсеру карт-бланш на дальнейшую деятельность и обеспечивающего жизнь начатого им киноиндустриального процесса.Кроме того, те несколько кинотеатров европейского типа – один существующий и несколько строящихся – и множество кинотеатров советского периода, морально и технически устаревших, естественно, не позволяют даже вернуть вложенные в фильм средства.
«&»: Что может сдвинуть дело с мертвой точки?
А. Р.: Должна существовать система протекционистских мер государства по отношению к киноотрасли. И здесь мнение моих коллег отличается от моего: я считаю, что вкладывать деньги нужно не в производство отдельных фильмов, а в возрождение системы кинопроката. То есть дать возможность появиться активным участникам – продюсерам, ведь в будущем кино, бесспорно, будет продюсерским.Для них (продюсеров) должно быть создано пространство, в котором бы они боролись и достигали своих целей. Именно на создание такого пространства – функционирующей системы кинопроката – и должны быть направлены законодательные и налоговые протекционистские меры. Это первое.
Второе. Если не существует глобального, полного государственного финансирования, то необходимо выделить частичные источники господдержки как один из многочисленных вариантов в комбинированных формах инвестиций. Иными словами, все должно происходить как в Германии или Франции, где государство гарантирует 10-30% от суммы бюджета будущей картины, конечно же, в том случае, если вы предоставите оставшиеся 90-70%. Это дает возможность брать кредиты, рисковать. Однако получить деньги можно только тогда, когда кредитор увидит четкий и реальный график погашения долга.Существует и третий, очень важный аспект – технологический уровень производства. То есть гарантированное нашими киностудиями качество продукции. С точки зрения технологии, на данном этапе мы можем делать фильмы лишь в устаревшей системе кинопроизводства. А зритель уже привык к продукту совсем другого качества, сделанному с применением современных технологий (видео, телевидение).
Звенья этой цепи исключительно необходимы и очень важны, поэтому их нужно связать воедино.
«&»: Тем не менее ТРК «Студия «1+1» уже вложила деньги в три фильма…
А. Р.: И будем продолжать вкладывать. Сейчас собираемся инвестировать следующий фильм.
«&»: А зачем вкладывать деньги в заведомо неприбыльные проекты?
А. Р.: Это они в Украине неприбыльны. Мы же стараемся производить кино с учетом его потенциала за пределами Украины -что в России, что на Западе. (Это помимо сантиментов и желания делать фильмы, чтобы таким образом появилось украинское кино, что весьма важно для такого канала, как «1+1»). Прежде всего, мы стараемся ориентироваться на фильмы, способные заинтересовать не только украинскую аудиторию. Хотя лично я, как человек, как продюсер и режиссер, как профессионал, верю в кино, которое в первую очередь ориентировано на собственного зрителя.
«&»: Хорошо, а можно ли покрыть расходы на создание малобюджетного фильма за счет его проката на телевидении?
А. Р.: Нет, нельзя. Потому что наши телеканалы находятся в достаточно драматической финансовой ситуации. С точки зрения месячных оборотов сейчас в Украине нет ни одного телеканала, выходящего «в ноль». После 17 августа 1998 года все каналы работают «с минусом». И я не думаю, что мы в скором времени вернемся к прошлым объемам. Хотя очень надеюсь, что в этом году объемы рекламного рынка вырастут на 25-30% по сравнению с 1999 годом.А теперь смотрите, что такое создание и прокат малобюджетного фильма. Его стоимость – $700 тыс.-$1 млн., а лицензия на показ по ТВ – всего $5 тыс. Некоторые фильмы могут обойтись для региональных каналов вообще в $100-200. И даже если иметь право продавать фильм на телеканалы ближнего зарубежья, то фильм не то, что не окупится, а даже не соберет более 5% от стоимости картины. В России, например, может быть так: телеканал купит фильм за $25-30 тыс. В видеопрокате удачный фильм может собрать $60-100 тыс. «Вор» собрал даже больше.
Таким образом, общая сумма сборов от продажи одного отдельного фильма не сможет превысить $150 тыс. Это уже проверено и перепроверено. Следовательно, кинобизнеса как такового в Украине сейчас нет, и возникнет он лишь с возрождением кинопроката. Но чтобы это произошло, необходимо перестать быть колониальным придатком для российского видеодистрибьютора, начать охранять границы и наладить систему охраны собственного рынка от посягательств субъектов соседнего. Надо защитить нашего видеодистрибьютера и дать ему возможность зарабатывать.
«&»: Может ли украинский кинобизнес быть интересным иностранному инвестору?
А. Р.: Может, если будет создана система паблик рилейшнз, возможность промоушена и твердая решимость охранять инвестиции. Плюс уменьшение проблем с административно-исполнительной системой, привыкшей все решать в своих интересах. Даже в случае частичного срабатывания таких законов уже через год у нас может быть устойчивый костяк кинобизнеса.
«&»: И что, украинское кино станет прибыльным?
А. Р.: В стране, в которой 52 миллиона человек? Несомненно.
Разговор с Кареном Шахназаровым не просто помогает понять смысл слов Александра Роднянского о потенциале российского кинорынка и о выгодах предложения украинских фильмов на нем. Генеральный директор киноконцерна «Мосфильм» приоткрывает секреты некоторых бизнес-технологий, применяемых российскими продюсерами, и показывает каким образом российский кинематограф зарабатывает себе на жизнь.
«&»: Господин Шахназаров, возглавив «Мосфильм», на чем вы больше акцентируете внимание: на создании коммерческого кино или же на кино, как произведении искусства?
К. Ш.: Расхожее мнение, что искусство не может быть прибыльным, на самом деле не имеет под собой основы. Фильм «Зеркало» Андрея Тарковского окупился уже тысячу раз, а его же «Сталкер» является куда более коммерческим, чем многие американские хиты.
«&»: Но они окупились и начали приносить хорошую прибыль только после 15-20 лет своего существования. Те, кто мог бы вкладывать деньги в кино, не желают так долго ждать.
К. Ш.: Это правда, убедить и ваших, и наших бизнесменов в потребности вкладывать деньги в такое кино сегодня сложно. Предприниматель подходит к инвестициям с чисто экономической точки зрения. Существуют определенные законы вкладов: там, где есть экономический рост, там появляются «лишние» деньги. Когда это происходит, бизнесмены начинают думать, куда их вложить. В такой ситуации они могут рисковать, вкладывая деньги не в гарантии, а в перспективу. В мире уже давно прослежено, что развитие кинобизнеса начинается с развития экономики страны. Возникновение 6-7%-ного роста экономики – это отправная точка и для финансового роста страны, и для образования кинобизнеса.Примером может быть Россия. Во-первых, мы имеем тот рост, о котором я говорил. А во-вторых, по долгу службы общаясь с бизнесменами и банкирами, я знаю, что у российских банков и предприятий огромные суммы «лишних» денег.
«&»: Насколько банкиров смущает момент риска, неизбежно сопутствующий любым инвестициям в творчество?
К. Ш.: Уже не намного. Желание рисковать вполне понятно, и оно оправданно: ведь здесь ставка 50 х 50. Например, тот продюсер, который мне помогал сделать «Цареубийцу», англичанин, говорит, что одним из тех «лишних» $16 млн., которые у него есть на данный момент, он готов рискнуть.В Украине, я убежден, как только наладится ситуация с экономикой, произойдет то же самое, что и в России.
«&»: Как можно наладить конвейерный выпуск картин, если отсутствует кинопрокат?
К. Ш.: Через телевидение. Нам, в России, в этом случае легче, чем нашим украинским коллегам, хотя бы потому, что в России просто больше денег, больше инвестиций извне. Прибыльные или развивающиеся предприятия хотят популяризации своего товара, и единственно правильный и выгодный способ это сделать – вложить деньги в телерекламу, в имиджевые и целевые рекламные ролики и клипы.Но здесь я говорю о судьбе и возможном возрождении именно киностудий, так как «Мосфильм» в большей мере живет сейчас на деньги от производства телерекламы, ведь все эти ролики изготавливаем именно мы.
Так же обстоят дела и с кино. То есть деньги, вложенные в телевидение, в конце концов идут в кинематограф, а ТВ дает сейчас очень хорошие деньги – 1 минута рекламы на ОРТ стоит $60 тыс. На эти деньги начинают сниматься телесериалы, а потом и отдельные фильмы. Это мировая система.
«&»: Как вы думаете, насколько оправдан принцип «чем больше вложишь, тем больше получишь»?
К. Ш.: Он оправдан. Но это не тот путь, который сейчас нужен украинской и российской кинематографии. Вспомните Италию в послевоенный период. Тогда итальянцы находились в куда более бедственном положении, чем мы сейчас. Они начали снимать фильмы практически за гроши, на чистом энтузиазме. И в то время, когда в Америке показывались помпезные цветные фильмы типа «Бен-Гура» и «Клеопатры», не имеющие ничего общего с тогдашней жизнью обычных людей, в Италии шли черно-белые фильмы неореализма, картины Висконти, Росселини, Де Сики, молодого Феллини. Почти копеечные «Рим – открытый город» и «Похитители велосипедов» собирали столько же денег, сколько и многобюджетные хиты США. Именно они подняли итальянскую кинематографию. И это понятно: люди хотели смотреть простые истории о себе подобных.
«&»: Каков сегодня средний бюджет картины, снятой на «Мосфильме»?
К. Ш.: Около $500-700 тыс. Но «Китайский сервиз» Виталия Москаленко стоил более $1 млн.
«&»: И эти фильмы окупаются?
К. Ш.: У нас в стране – нет. К сожалению, на территории России ситуация с прокатом не намного лучше, чем в Украине. Приходится учитывать прокат западных стран, а также их телевидение. ТВ дает немного – около 5% от общей стоимости фильма, но ведь у нас и бюджеты не по $5 млн.Однако необходимо иметь свой прокат. Если его нет, значит, надо делать, а не жаловаться на его отсутствие.
«&»: А может ли кино быть выгодным сегодня, когда существует столько всевозможных препятствий?
К. Ш.: Нужно понять одно – в огромной стране, такой как Украина или Россия, выгодность кинематографа очевидна. Она заложена в самом процессе, имя которого – кино.Все хотят смотреть кино, это наркотик для души и ума, в смысле привыкания к эффектам. Интерес к нему не исчезает, он иногда притупляется, но всегда присутствует. Разогреть его – и деньги польются рекой. Ведь кино и бизнес – суть едины. В России бизнесмены это поняли. Так что, можете так и написать – украинским бизнесменам я советую понять ход мыслей наших «делков». Началась игра: кто будет первым, тот и выиграет.
| СПРАВКА «&» Александр Роднянский – генеральный продюсер телерадиокомпании «Студия 1+1», кинодокументалист.Режиссер более двадцати документальных фильмов, среди которых «Миссия Рауля Валленберга», «Марш живых», «Прощай СССР» (фильм 1, 2). С 1990 по 1994 гг. – главный продюсер и режиссер кинокомпании «Innova Film» (Германия) и «Контакт» (Украина). Продюсер шести художественных фильмов, в частности, «1001 рецепт влюбленного повара», «Два солнца, три луны», «Восток-Запад». Лауреат более 20 кинофестивалей мира. Дважды лауреат и трижды номинант главной кинематографической награды СНГ – премии «Ника». Номинирован на премию американской киноакадемии «Оскар» и премию европейской киноакадемии «Феликс».Заслуженный деятель искусств Украины. Президент Телевизионной академии Украины. |
| СПРАВКА «&» Карен Шахназаров – генеральный директор киноконцерна «Мосфильм», кинорежиссер.Свою первую картину снял в 1980 году, а уже в 1983 г. второй его фильм «Мы из джаза» собрал с полдюжины призов и дипломов по всему миру. Всего Карен Шахназаров создал 8 полнометражных фильмов – «Курьер», «Город Зеро», «Цареубийца» и т. д., пользующихся в свое время невероятным кассовым успехом и в СССР, и за рубежом («Курьер» только в СССР посмотрело около 60 млн. человек). Был автором и ведущим телецикла «ХХ век в кадре и за кадром». В 91-м Шахназарова избрали председателем правления киностудии «Курьер» киноконцерна «Мосфильм». Должность генерального директора «Мосфильма» он занимает с апреля 1998 г. |