Принятие Верховной Радой закона, продлившего мораторий на продажу земель сельскохозяйственного назначения до 1 января 2007 г., на фоне предвыборной приватизационной горячки выглядит, на первый взгляд, нелогично. Действительно, в кулуарах парламента не делают тайны из того, что лучшие украинские черноземы контролируются узким кругом частных компаний, которые не против узаконить свои права. Однако конституционное большинство парламента (304 народных депутата) с этим пока решило повременить. Левые фракции всегда были против частной собственности на землю. Правая оппозиция проголосовала «за» продление моратория, по-видимому, в расчете переиграть итоги де-факто состоявшейся монополизации рынка земли. А вот основной аргумент пропрезидентских фракций и групп, проголосовавших за данный закон, – отсутствие законодательства, регламентирующего оборот сельхозземель. «Если норма Земельного кодекса, разрешающая продажу сельскохозяйственных земель, вступит в силу с 1 января 2005 г., это может привести к увеличению спекуляций… Важно создать соответствующую нормативную систему, разработать механизмы ответственности, чтобы земля как общегосударственная, общественная ценность была в надежных руках», – с такой позицией главы Партии промышленников и предпринимателей Анатолия Кинаха были солидарны представители Аграрной партии и Партии регионов. Примечательно, что на подготовку такой нормативно-правовой базы у депутатов и двух правительств (в т. ч. и правительства самого А. Кинаха) было почти 4 года (хотя Земельный кодекс, принятый в октябре 2001 г., предполагал принятие соответствующих актов вообще в течение 6 месяцев (!) после его опубликования).
Отсутствие права продажи ведет к невозможности реализовать право передачи в залог, что подрывает основы земельной ипотеки в Украине. А ведь по оценкам экономистов, полноценно используя возможности ипотеки на украинском черноземе, в АПК можно было бы привлечь за несколько лет 10-15 млрд. грн. Неразвитость ипотеки, бедность и непредсказуемость АПК как заемщика привели к тому, что «реальные» собственники земли попали в полную зависимость от ФПГ, которые в результате многоходовых операций кредитования и перекредитования (за долги) либо путем административного давления получили контроль над угодьями. Отсутствие у земли статуса «капитального актива» (в силу невозможности определить его денежный эквивалент и его неликвидности) также обусловило хроническую недооцененность земель даже на теневом рынке, где «торгуют» правами долгосрочной аренды либо долгами аграриев. Сверхприбыли трейдеров-посредников в аграрном бизнесе были бы невозможны, появись у номинальных собственников доступ к финансовым ресурсам. Прикрываясь демагогическими заявлениями о помощи селу, ФПГ имеют доступ не только к льготным банковским кредитам, но и к бюджетным и административным ресурсам на региональном уровне (так, при утверждении поправок в бюджет’2004 ВР увеличила финансирование АПК на 30%).
Мораторий на продажу земли способствует перераспределению добавочной стоимости, созданной в АПК, в пользу крупных торговых и финансовых компаний. Бизнес, специализирующийся исключительно на производстве аграрной продукции, для инвесторов становится неинтересен (его доля в совокупном объеме инвестиций сейчас в 3-4 раза ниже его доли в ВВП). Нерешенность земельного вопроса блокирует развитие перерабатывающих отраслей, пищевой промышленности: в мировой практике технологичные перерабатывающие предприятия стремятся к созданию холдингов, объединяющих в единое целое выращивание, переработку и сбыт. Продление моратория сдерживает развитие финансового сектора. Так, аналитики СК «Оранта» считают, что этот шаг ВР «может сузить финансовое и страховое поле в АПК для банкиров и страховщиков».
Некоторые эксперты полагают, что на поправки в Земельный кодекс может быть наложено президентское вето (президент отстаивает право продажи сельхозземли). Впрочем, депутатских голосов может хватить и для его преодоления. Параллельно (хотя и крайне медленно) депутаты пытаются восполнять законодательные пробелы. Так, в первом чтении был принят законопроект «О рынке земель», который предусматривает условия продажи, приобретения и других операций с земельными участками (эксперты указывают на то, что нормы акта потенциально выгодны именно для лиц, реально работающих на земле).
Конечно, аргументируют пропоненты моратория, во многих развитых странах (Канаде, Голландии, Норвегии, Израиле) земля принадлежит государству, и при этом, скажем, в Голландии наблюдается наивысшая в мире урожайность с гектара, а канадский АПК признается экспертами одним из наиболее успешных в мире. Но там «издержки» госвладения покрываются либо очень удачным для АПК климатом (особенно в Канаде) и/или широкой господдержкой в привлечении кредитных ресурсов в сельское хозяйство. Право покупки-продажи сельхозземли действует во многих других государствах ЕС (в Польше и Литве – ограничено лишь для иностранцев) и в России (с 2003 г.).